52 Легенда о трех сестрах. Книга 1
54 Легенда о трех сестрах. Книга 3
79 Пустотники
85 Серебряный рыцарь
114 Трудная жизнь в Верхнем городе: глава 6
123 Эксгумация тел при луне
Истории и легенды
54 Легенда о трех сестрах. Книга 3
79 Пустотники
85 Серебряный рыцарь
114 Трудная жизнь в Верхнем городе: глава 6
123 Эксгумация тел при луне
Истории и легенды
Ах, Серый Страж,
Цветик ты наш,
Как вышло, что клятвы —
Всего лишь мираж?..
Все — лишь мираж
Ты — лишь фураж
Для тех демонов, которые
Мир рушат наш.
Друг или враг —
Уже не понять.
Друг или враг ты
Уже не понять.
Себя убедишь
И алтарь обагришь
Считая, что бдишь,
Не поймешь, что творишь.
Будет ли прощение,
Когда канешь в тишь?
А вдруг победишь?
Или бой лишь продлишь?
Ах, Серый Страж,
Цветик ты наш,
Как вышло, что клятвы —
Всего лишь мираж?..
Все — лишь мираж,
Хрупкий витраж,
Мир, что берег ты,
Сам Мору отдашь.
— Песня барда Мариден Приветной
Было время,
мы тихую жизнь
вели.
Было время,
не пугала нас тьма.
Было время,
мы гордились страной своей.
Было время,
широко мы шагали по ней.
Ни Тень,
ни демона злой полет
не мешали нам жить
и детей растить.
И небо хрупкое
мы берегли,
чтоб мирно по-старому жить.
Было время,
пировали мы
в честь побед.
Было время,
нам сияли мечты.
Было время,
никто нас
не мог превозмочь.
Было время,
не пугала нас ночь.
— Песня барда Мариден Приветной
Друзья мои бражники, вспомнить пора
Про подвиг героев, ура им, ура!
Теперь бой за нами,
Тряхнем же мошнами
На пиво с блинами таверна щедра!
И-и!
Враг вперся на небо порою ночной.
За Вестницу встанем стеной крепостной!
Зашьем небеса, а врага - в перегной!
Зашьем небеса, а врага - в перегной!
Надежда угасла - спасаться куда?
Над нами дракон, за спиною орда,
Но найдена крепость,
А в нас есть свирепость,
Повысим же крепость - плевать, что бурда!
И-и!
Враг вперся на небо. Товарищ, не ной!
Ведь знамя Андрасте у нас за спиной!
Зашьем небеса, а врага - в перегно-о-ой!
Зашьем небеса, а врага - в перегной!
Глазастые стяги взметнем в облака,
Чтоб знал Корифей, что свалял дурака!
Решил, мы сдаемся?
А мы отобьемся!
И снова напьемся - кишка не тонка!
И-и-и-и-и-и!
Враг вперся на небо... Давайте со мной!
Веди, Инквизитор, нас дланью стальной!
Зашьем небеса, а врага - в перегно-о-о-о-о-о-ой!
Заткнем Брешь луной,
И бочкой пивной,
И старой сосной,
И чьей-то спиной,
И той ветчиной,
УМРИ, ХРЕН ЧУМНОЙ!
Еще по одной, и покончим с войной!
— Из рифмованных этюдов Мариден, менестреля славной нашей леди Инквизитора
Звонкий соловей
Тайны ночей
Сохранит.
Слезы соловья,
Нити вранья
В себя вплетя, обманут всех.
Звонкий соловей
Всех птиц вольней
И хитрей.
Ловкий шпионаж,
Поиск пропаж
Пройдет у птицы без помех.
Мы слепы
И нелепо
Таимся здесь.
Таимся
И боимся
Мы умереть.
Хотим мы
Свободы
И лишь в войне не сгореть.
Песни соловья
Освободят
От оков.
Трелями звеня,
Сможет ли он
Уйти от прошлого силков?
Таимся
И боимся
Мы умереть.
Хотим мы
Свободы
И лишь в войне не сгореть.
— Песня барда Мариден Приветной
Императрица огня
В землях льва
Сокрыта от глаз, от всех нас,
В Орлее-империи.
Императрица,
В жару и мороз
Мы бьемся, чтоб ты
Нам доблесть дала
И привела к славе.
Бесконечна твоя
К нам милость.
Императрица Огня,
Всех нас спаси.
Гневится народ,
Пути нет вперед, и близок конец.
Императрица огня,
В нас поверь,
Щитами укрой,
Мечами одень
И сердце зажги кровью жаркой.
Бесконечна
Твоя к нам милость.
Императрица огня
В землях льва
Сокрыта от глаз, от всех нас,
В Орлее-империи.
Императрица,
В жару и мороз
Мы бьемся, чтоб ты
Нам доблесть дала
И привела к славе.
— Песня барда Мариден Приветной
У Андрасте жил старый мабари,
Хоть в Песни его и нет,
А если спросить об этом сестричек,
Те скажут: "Ну что за бред!
Откуда пес у Пророчицы?"
Но знает весь Ферепден,
Что кто-то ж был должен греть ноги Андрасте,
Не требуя что-то взамен.
Будь здоров, мабари Андрасте,
Славной Пророчицы пес!
Когда она шла на Тевинтер,
Он вещи за нею нес.
Таким его сделал Создатель,
Верным, что просто беда,
Чтобы невесту его дорогую
Тот не бросал никогда.
И мабари был рядом с Андрасте,
Не отходил ни на шаг,
Только просил, чтоб его потрепали
По холке и по ушам.
Ho тут припекло Маферату,
Андрасте он приревновал,
Но даже когда он жену сдал имперцам,
Мабари не отставал.
Будь здоров, мабари Андрасте,
Славной Пророчицы пес!
Когда она шла на Тевинтер,
Oн вещи за нею нес.
Таким его сделал Создатель,
Храбрым, что просто беда,
Чтобы невесту его дорогую
Тот не бросал никогда.
А когда, израненный жутко,
Oн к ней пополз на костер,
Сам Гессариан зарыдал, как ребенок,
И слезы копьем утер.
Будь здоров, мабари Андрасте,
Славной Пророчицы пес!
Когда она шла на Тевинтер,
Он вещи за нею нес.
Таким его сделал Создатель,
Без робости и без стыда,
Чтобы невесту его дорогую
Тот не бросал никогда.
И тот невесту его дорогую
И впрямь не бросал никогда.
— Популярная, хотя и исторически неправдоподобная ферелденская кабацкая песня
Сэра сговорчивой не слыла,
Эта лучница в сердце - бунтарка.
Ее родиной
Считает молва
То ль Ривейн, то ли Вольную Марку.
Сэра тихоней никогда не слыла,
Очень громко смеялась, стреляя.
И дворян так бесила она,
Своим жульничеством промышляя.
Приговаривала она:
"Что искать вчерашний день,
Ведь жизнь полна!"
И ей воровская
Удача верна.
Не уйдет от плутовки
Твоя мошна.
Сэра богачкой никогда не слыла,
Говорят - ночевала в таверне.
Но из лука
Так метко стреляла она,
Что с ней встречи кончались прескверно.
Скромницей Сэра никогда не слыла,
Ее взгляд был остр, как и стрелы.
Лихо за нос водила она
Простаков и песенку пела.
— Песня барда Мариден Приветной
Видишь,
ищу я
кого-то,
кто сможет
направить,
всмотреться:
что у меня на сердце?..
Переживем
ли мы
Брешь?
Переживем
ли мы
Брешь
в небесах?
Храмовник
огнем мне
сердце наполнит,
Создатель
напомнит:
мирные дни
прошли.
Взгляд похоронит
стена в глазах.
Не пережить
нам
Брешь
в небесах.
— Песня барда Мариден Приветной
Бросил
Создатель меня
В Храме
Священного Праха.
Тяжка
Рана на земле.
Скайфол,
Тьма падет на тебя.
Беги
От сердца зверя.
Шрам
Войны застыл в глазах.
Разрыв
Тень приблизил к нам.
Демон,
Оставь мне жизнь
И сыновей.
— Песня барда Мариден Приветной
Храмовник Самсон,
Твой позорен щит
И вовек тебе
Стыд тот не отмыть.
Алый твой доспех
Имя украдет.
И уже под ним
Сердце не живет.
Выбрал ты, Самсон,
Красный, страшный путь.
Жертв печальных сонм
В мир уж не вернуть.
— Песня барда Мариден Приветной
Чародеи!
Время пришло всем нам воспрять,
Чтоб c братьями в Кругах могли мы
Вместе процветать.
Только б не забыть:
Время не поворотить,
Драконью спину гнутую
Вовек не распрямить.
Mb: дадим обет,
Последний наш завет.
От поражения отцов
Спасенья людям больше нет
Чародеи!
Время пришло вставать на бой.
Mb: разрубим эти путы,
Не вернутся все домой.
Чародей, приходи!
Чародей, приходи!
Чародей, посмотри,
Если можешь, посмотри,
Tы раньше был слепой,
Нынче в Свете громко пой!
Мы сильны теперь с тобой,
Прошлому пробит отбой.
— Песня барда Мариден Приветной
Через смог
Еле вижу солнца венец.
Кто бы смог
Указать нам путь сквозь тьму?
Позади
Гром войны
И разлука в дыму.
Впереди
Огонь и мира конец.
Я продержусь,
Чтоб не забыть
Груз потерь.
Я продержусь
И буду жить.
Пробежав
Через боль
И ворох бед,
Я пробьюсь
На сторону, где свет.
Я продержусь,
Чтоб не забыть
Груз потерь.
Я продержусь
И буду жить.
— Песня барда Мариден Приветной
Адепты Андрасте — единственные в своем роде за всю историю. Этот культ возник еще до Церкви и существовал настолько обособленно, что практически дожил до нынешних дней. Адепты обосновались высоко в Морозных горах, в деревушке Убежище, ставшей ныне святыней для пилигримов Церкви. Известно, что адепты были потомками первых учеников Андрасте, принесших ее прах в Ферелден и построивших храм для его хранения. Дав обет быть хранителями Храма Священного Праха, адепты Андрасте никогда не спускались с Морозных гор. За девятьсот лет они не пускали к себе никого, убивали тех, кто подбирался близко, и не обращали внимания на мир, живший своей жизнью за пределами их обиталища.
Обществом адептов, развивавшимся в стороне от традиций Андрастианской Церкви, управляли преподобные отцы. Однако об изначальных верованиях адептов известно мало, ибо к тому моменту, когда их обнаружили, они отвернулись от своего благородною наследия. Практически все ученые сходятся во мнении, что многовековая изоляция деревни привела к необходимости близкородственных браков, а эта практика, в свою очередь, — к многочисленным случаям помешательства; это объясняет тот факт, что ко времени обнаружения в году 9:30 культ поклонялся Высшей драконице.
Согласно найденным в Убежище записям, адепты Андрасте проявляли почтение к драконице, веря, что она возрожденная Пророчица. С почтением относились также к драконьим яйцам и детенышам — как к «потомкам Андрасте»: их оберегали и за ними ухаживали. Драконица, будучи достаточно разумной, чтобы увидеть благожелательное отношение, никогда не нападала на адептов. В году 9:30 века Дракона адепты были истреблены Героем Ферелдена, искавшим Священный Прах Андрасте.
— Сестра Рондвин из Тантерваля, «До андрастианства: забытые верования»
В каждом районе такой найдется. По меньшей мере один. Вы можете спросить: "Почему место, предназначенное для флирта, имеет столь откровенное название?" Ответ заключается в том, что именно в откровенности и заключается весь смысл. Когда манеры и ранги столь высоки, что страстные слова им не подобают, такие ниши становятся местами, в которых можно быть у всех на виду, но никому не видными. Войти в такое место со своим возлюбленным или возлюбленной — такая же демонстрация чувств, как крики радости, для людей с надлежащим статусом непозволительные. Таким образом, альков — это благородный способ либо объявить о подлинной романтической связи, либо косвенно сообщить некоему поклоннику о своем отказе. Также высокое положение, разумеется, подразумевает, что затемненностью алькова не пользуются для получения телесных удовольствий. Такого, конечно же, никогда не происходило.
— Сестра (бывшая) Лодин, "Сердце Орлея"
Касательно Вашего вопроса о так называемых "астрариумах": мы полагаем, что они представляют собой реликвии ревней
тевинтерской секты, существовавшей еще в доандрастианские времена. Что же могли счесть сектой в обществе, почитавшем Древних богов? Это был орден, объединивший магистров, которые желали уничтожить Магистериум — руководящий орган Империи, определяющий, каким магам присуждать титул
магистра, а каким — нет. Члены ордена хотели вернуть старые порядки, когда всем правили сновидцы. Следы их деятельности находили по всему Тевинтеру, в основном — в приграничных землях. Там они обустраивали тайники с сокровищами и, возможно, секретные места собраний (хотя это нам точно неизвестно), обнаружить которые можно было, только зная древнюю астрономию (которая, как мы понимаем, в более поздние времена несколько утратила свою популярность в Тевинтере).
Проведенные нами исследования показали, что каждый из астрариумов может указать на тайник, если знать три созвездия, в форме которых расставлены объекты. Если в правильном порядке соединить двеомеры, астрариум укажет
местоположение тайника. Множество этих реликвий было найдено и уничтожено андрастианскими сектами B начале века
Верховной жрицы (особенно этим отличился Орден пламенного обета). Почему они их уничтожали? Потому что считали, что астрариумы скрепляют собой Завесу и что если уничтожить их, то Завеса прорвется и наступит конец света.
Таковы уж были древние секты: истинные мотивы их действий нашим современникам никогда до конца не понять.
— Из письма магистра Пелидануса, главы кориальского ордена, 5: 72 Священного века
_____________
Орден мистического рассвета, блин
Верховная жрица Розамунда. С ней связана прелюбопытнейшая история. Розамунда была самой молодой из коронованных Верховных жриц; она родилась в знатной семье Монбейяр, а к будущей роли ее готовила ее предшественница — Верховная жрица Гортензия II.
В письменных источниках говорится, что Розамунда была ослепительной красавицей, мгновенно завоевавшей сердца и воображение орлесианской публики. Вскоре после ее коронации в знатных кругах Орлея начали распространяться эротические картины и литература с ее участием. Изображаемые ситуации не имели ничего общего с реальностью; Верховную жрицу Розамунду ни в чем нельзя было упрекнуть, но, казалось, ее непорочность только подстегивала творчество ее "поклонников". Для них реальность была неким надоедливым существом, которое хорошо бы скинуть с ближайшей скалы, и они ничем не ограничивали себя, изображая Верховную жрицу в ситуациях запретных, а зачастую и физически невозможных.
Несколько страниц из брошюры, в которой содержатся рассказы о Розамунде, находятся в частной коллекции одной фрейлины, чье имя не будет названо. На одной из страниц в томительных подробностях описано "благоуханное святилище" Розамунды. Остальные посвящены рассказу о "ликовании" ее святейшества, к "молитве" которой затем присоединяется группа верных храмовников.
— Сестра Дамсон, "Тайны ее святейшества"
Инвентаризация Скайхолда: боевые псы (восстановлению подлежит)
Вот хорошая работа. Крепкий камень с Морозных гор. На людских картах — пик Кикхола. На правильных гномьих картах — Крыша Высокой залы. Что до самого предмета, я однажды слышал рассказ от одной ферелденской торговки. Первый боевой пес — это выигранная битва; голова у него поднята высоко, чтобы преследовать дух мертвого врага и в Тени. Второй пес — проигранная битва; он поднимает голову, призывая павшего хозяина, и подставляет шею под клинок, чтобы последовать за ним. Любой толковый скульптор скажет вам, что был сделан первый образец, а потом ученики копировали его на продажу. Я спросил, почему у них два объяснения одной позе. Она сказала: "А ты как думаешь, лучше продать одну статую или две?" Умная дама.
— Оценка скульптур, выполнил каменщик Гаци
В Недремлющем море я вахту несу.
Давай, расскажи нам, герой!
И байки в таверне травлю на мысу.
Так выпьем еще по одной!
Пусть знаю, что Берег меня Штормовой
Себе заберет навсегда.
Но на девчонок с улыбкой хмельной
Монеты текут как вода.
Тонул я в волнах. Глядь — девица плывет.
Давай, расскажи нам, герой!
Накинул я сеть, и ее — через борт.
Так выпьем еще по одной!
Пусть знаю, что Берег меня Штормовой
Себе заберет навсегда.
Но на девчонок с улыбкой хмельной
Монеты текут как вода.
А ногу погрыз мне один хищный сом.
Давай, расскажи нам, герой!
Что в Носенском море живет среди волн.
Так выпьем еще по одной!
Пусть знаю, что Берег меня Штормовой
Себе заберет навсегда.
Но на девчонок с улыбкой хмельной
Монеты текут как вода.
Просолен насквозь и хочу таким быть.
Давай, расскажи нам, герой!
В веселой компании всю ночь пропить.
Так выпьем еще по одной!
Пусть знаю, что Берег меня
Себе заберет навсегда.
Но на девчонок с улыбкой;
Монеты текут как вода.
— Сестра Адалейда, "Песни Северного Ферелдена"
Легенде о "Ветреном марчанине"много лет: первые пересказы появились уже в Священном веке. Говорят, это был двухмачтовый бриг, везший груз из города Антивы в Вольную Марку, куда так и не прибыл, погибнув при шторме. Месяц спустя его вдруг увидели в Недремлющем море, в нескольких милях от Киркволла. Киркволлский стражник заметил, как бриг шел в тумане под полными парусами, хотя царил штиль. Спустили шлюпки, но как далеко они ни заплывали, "Марчанин'Ъып недосягаем. В конце концов судно нырнуло в туман и исчезло из вида. С этого самого дня моряки в Недремлющем море часто видели его — всегда в тумане и всегда перед штормом. Стало считаться, что бриг пророчит любому увидевшему мучительную смерть.
Разумеется, легенду о "Ветреном марчанине "часто считают предрассудком. Недавно доказали, что видения призрачных судов в море — лишь иллюзия, которую творит свет, отражаясь от воды. И все же историю продолжают пересказывать, чтобы напугать, удивить или даже подразнить слушателей. В результате с каждым пересказом подробностей и красок все прибавляется. Во многих поздних пересказах "Марчанином" правит экипаж поразительно красивых духов, способных исполнить самые сокровенные (но исключительно плотские) желания того, кому удастся взойти на борт. В одной особо нелепой версии "Марчанин"должен был похитить тайный рецепт кунарийского эля, но погиб под обстрелом из пушек; он появляется в важные исторические моменты и увозит с собой легендарных героев (включая Андрасте), которые на его борту готовятся к атаке на Пар Воллен.
— Брат Фердинанд Дженитиви, "Тедас: мифы и легенды"
Конца света той ночью не наступило. Проснувшись утром и выйдя на палубу, я увидел, что небо по-прежнему отливает зеленым, и этот свет был вполне заметен даже при ярком солнце. Все разговоры в экипаже были только о нем. Ни на один из вопросов не было ответа, пока мы не причалили в Антиве. С этого момента странностей становилось все больше и больше.
Ha закате я снова вышел на палубу, поняв, что свежий воздух помогает от морской болезни, и предался пустопорожним размышлениям. Книга, которую я читал, наполнила мою голову занятными историями о том, с чем люди сталкивались в море. И тут я увидел свет, дрожащий на воде подобно свечному пламени, — того же оттенка зеленого, какой мы прошлой ночью видели в небе. На моих глазах из него выросла туманная гряда и протянулась к "Морской кувшинке". Потом из тумана показались белые паруса и бушприт, обращенный к нам. Голос отказывал мне, но я собрал все силы и крикнул, обратившись к мачте и указывая пальцем: "Глядите!" У вахтенного расширились глаза, и он забил в колокол. "Право на борт!" раздалась команда рулевому.
Повернув, мы едва разминулись с туманным кораблем. То, что я увидел вслед за этим, мне никогда не забыть. Лица, объятые кто пламенем, кто дымом, с черными провалами вместо глаз и острыми зубами; они были везде — на палубах и на снастях. Слышалось шипение. В ужасе я отпрянул и, должно быть, упал в обморок.
Придя в себя, я увидел над собой рулевого с мертвенно-бледным лицом. Мы оба понимали, что увидели. Это был "Ветреный марчанин", корабль из легенды, явившийся нам наяву.
Из записей Вьерра Лазара Тревизо, предположительно бывшего антиванского ворона
Мы вышли из Киркволла при хорошем ветре и ясном небе. Капитан обещал, что, если погода не изменится, в Риалто мы будем уже через неделю. Весь день я провел на палубе, в беседах с экипажем, а на закате ушел в свою каюту. Волнение на море не давало мне покоя: было тяжело даже читать, хотя сборник мифов и легенд, взятый в дорогу, был весьма увлекателен. Через несколько часов, когда уже совсем стемнело, я снова поднялся на палубу, надеясь, что на прохладном воздухе мне полегчает.
Я глядел в море, опершись на фальшборт, когда до меня донесся тревожный крик с марсовой площадки. Подняв взор, я увидел вдали, в небе на юго-западе, жуткое зеленое свечение, разгоравшееся с каждой минутой. Скоро на него уже было больно смотреть, и я прикрыл глаза рукой. Через некоторое время, не выдержав, глянул снова: свет по-прежнему был там, среди курчавых облаков, словно резаная кровоточащая рана на теле неба.
Послышались шаги, и вскоре рядом со мной была уже вся команда. Мы молчали; каждый боялся озвучить то, что было на сердце у каждого. И наконец с марса донесся одинокий голос: "Вот он, конец света".
— Из записей Вьерра Лазара Тревизо, предположительно бывшего антиванского ворона
У эльфов есть свои герои, как и у нас. Они чтят своих легендарных кумиров через валласдалены — древа жизни. Некогда посаженные в память о тех, кто отдал жизнь за королевство долийцев, деревья выросли и превратились в могучий лес, свидетельство достигнутых эльфами вершин. Идти под валласдален следует с уважением; помните, что у каждого из них когда-то было имя.
— Брат Дженитиви, "В поисках знания: путешествия церковного ученого"
Долийцы считают, что Маталин был первым Изумрудным Рыцарем и первым хозяином Эвануры, клинка чести, специально выкованного для него в Халамширале.
Таналет была кузнецом и главной хранительницей Джуна. Она почти всю свою жизнь посвятила возрождению искусства
Арлатана.
Бриатос защищал Долы от вторжения людей. Когда люди посылали миссионеров и храмовников, он их выпроваживал.
Вахарель завоевал Монтсиммар, город людей.
Линдиране была последней, кто владел клинком Эванура. Она пала вместе с Долами; меч был утерян.
Долийцы чтят Эльнору за ее неустанную работу во имя возрождения магических искусств утраченного Арлатана.
Ралаферин был влиятельным лордом в эльфийском Халамширале. Члены ныне существующего Ралаферинского клана считают себя его потомками.
Калмар был учеником и Первым Эльноры, а также другом галл.
Сулан был оруженосцем Маталина. Он никогда не расставался со своим волком.
Предпоследнюю помню. Я не подходил к ней ближе, чем на шестьдесят шагов — то есть два размаха крыльев. Так оставалось время для отхода в случае чего. Она была уже довольно слаба, но все же разумнее было держать дистанцию и оставить работу с животным дрессировщику. Она была на грани истощения. Не привык я видеть их такими.
О, это были величественные паршивцы, и они себе цену знали. Спросите любого Стража, слетевшего вверх тормашками за то, что поленился вычесать гнид. Понимаете ли, у дрессировщика и животного складываются родственные отношения — каждый знает, чего хочет другой. Что касается грифона, то он хочет ухода и расчесывания. И попробуй только смухлюй. Надо — значит надо. По-моему, вполне честная плата за Стража-Командора в седле при всех доспехах, грозы с молниями и виражи под самыми крыльями архидемона! Легенда — что тут скажешь! Но на земле они не забывали, что им причитается. Не выходило увильнуть и просто искупать заразу (во время купания грифон напоминает барахтающуюся крысу) — нет, нужно было вручную почистить все тридцать шагов распростертых крыльев. Забывать об этом не стоило, а то в следующем полете вами могли ненароком зацепить дуб, оставив на память вмятину в шлеме. Но когда все было в порядке — перья расправлены, когти подстрижены — ничто не могло сравниться с этим величием. Вы ощущали себя так, будто готовы нагрянуть с небес и взять весь Тедас в ладони.
Словом, помню предпоследнюю, а то как же. Когда околела, маги ее вскрыли — они вечно это делают, — ну а потом мы ее сожгли. А потом я напился. Последнего не помню. И не думайте заставлять вспоминать.
— Комментарии неизвестного Серого Стража из вейсхауптских отчетов об исчезновении редкого вида, переписанные для широкой публики бардом Филлиамом!
Слегка подмокший ежеквартальный вестник сомнительного характера:
Распутная вдова радуется цветению весны за чтением "Каллипигийских кирасиров", где фаворитка ее величества оказывается в приятнейших обстоятельствах. Смогут ли доспехи — и благопристойность — кирасиров удержать их от штурма?
Распутная вдова: издание для благородных мыслями и скорых на поступки.
Мнение самой Леди:
"Это, конечно, не Тетрас, но весьма волнующе, если вам, конечно, нравятся "начищенные кирасы". Надеюсь, что нравятся. От шока трепещет три платочка из пяти.
— РВ
_________________
Потрепанный ежеквартальный вестник сомнительного характера:
Распутная вдова радуется прохладе осени за чтением «Снов о Страсти», исповеди ученицы, прошедшей через весьма необычные Истязания. Запретные шалости переданы поистине одухотворенно.
Распутная вдова: издание для благородных мыслями и скорых на поступки.
Мнение самой Леди: История очаровательная. Стоит поддерживать Круги уже только потому что происходящее за закрытыми дверями подогревает воображение. От шока трепещет три платочка из пяти.
— РВ
_________________
Еще никем не прочитанный ежеквартальный вестник сомнительного характера:
Распутная вдова отогревается в зимние холода за чтением "Призыва к любви"— рассказа о легендарных героях, Серых Стражах, и их знаменитом праве призывать тех, кто больше
других готов к ним присовокупиться.
Распутная вдова: издание для благородных мыслями и скорых на поступки.
Мнение самой Леди:
"Уже ставший классикой сюжет о Стражах, для которых все кончается зовом. От шока трепещет четыре платочка из пяти".
— РВ
________________
Пухлое ежегодное издание ежеквартального вестника сомнительного характера
Распутная вдова празднует наступление нового года, поражаясь бесчестию старого за чтением "Рогатых", романтической саги о покорении страны и сердца. Все потребности будут удовлетворены, когда загорелые гиганты окунутся в бурную страсть друг друга.
Распутная вдова: издание для благородных мыслями и скорых на поступки.
Мнение самой Леди:
"Только для самых разборчивых. Изнеженные бутоны пускай остаются в саду, пока распускаются самые дерзновенные из нас. От шока трепещет пять платочков из пяти".
— РВ
Вот горькая ирония судьбы: половина Тедаса даже не считает мою родину нацией. На картах кунари остров недвусмысленно изображен как часть их территории. Не иначе, из-за того, что все острова в Бурском океане естественным образом подпадают под их юрисдикцию, Тевинтерскиеже карты гордо относят остров к Империи, хотя имперский контроль над территорией за пределами маленьких анклавов — большей частью выдумка, и ситуация меняется всякий раз, когда кунари начинают присматриваться к обстановке.
В имперских отчетах "воины тумана" описаны как какие-то твари — немногим лучше порождений тьмы или драконов. "Опасные обитатели диких пустошей. Рекомендуется избегать встречи или уничтожать. На конечный исход практически не влияют". Когда я читаю такое, во мне все бурлит. Земля, истерзанная войной, — наша и ничья больше. Века назад пришла Империя; после ее безуспешных попыток обратить нас в смиренных граждан пришли кунари. Они захватили Сегерон и попытались обратить нас в свою веру. Но ни тем, ни другим не удалось отнять у нас свободу. И хотя череда войн стерла в пыль наши древние обители мудрости, мы еще помним, какой была эта земля.
Танцовщики тумана, которые есть при каждом отряде воинов, вдохновляют бойцов легендами древности и хранят живые песни нашего народа. Они напоминают, что грифоны Серых Стражей были родом с Сегерона. Они рассказывают о древнем проклятии Нахара, принесшем туман, и об обете, что однажды снимет его. О Походе Четырех Ветров, о потерянном народе, бежавшем на северные острова, и о великих героях, учившихся у эльфов.
Есть ли правда в древних сказаниях? Нам не узнать наверняка. Все, что напоминало о былом Сегероне, утеряно безвозвратно. Но я знаю, что когда-нибудь мы претворим эти сказания в жизнь.
— Брат Ашор Велл, "Земля тумана"
Волки были нашими союзниками. В древние времена, еще до Андрасте и до Создателя, мы знали, что это так. Но человек устал от бега, от охоты, от правды клыка, стали и крови. Человек стал сажать семена в землю, завел скот и кур, возвел изгороди от волков. Человек вывел псов, согласных угождать, сидеть и подчиняться, и убедил себя в том, что псы эти ничем не хуже. Но теперь вернулись порождения тьмы. Прорвали изгороди, убили скот и кур, сожгли урожаи. Наши псы поджали хвосты от страха, а если и сражаются, то погибают, отравившись оскверненной кровью. Умираем и мы, и я стыжусь своей трусости.
Людям и псам не справиться одним. Я пришел к вам, духи старого леса, я, тот, кто возводил изгороди, кто огнем и мечом отгонял вас от жилищ. Я пришел к вам, потому что от страха у меня слабеют колени. Я прошу у вас безжалостной ярости, способной укрепить их.
Убейте пса в моем сердце, напитайтесь мясом с моих костей. А вместо него — дайте мне волка.
— Слова, пойманные в кровавой ряби древних вод в Тени и чудом запомнившиеся
_______
Кажется, так Дэйн стал оборотнем
Гиланнайн держалась в стороне от народа. Своею силой она порождала животных, которых никто до тех пор не видел. Небеса кишели ее чудовищами, а земли — чудищами. Проохотившись на них год, Андруил предложила Гилланайн: боги поделятся с нею силой, а она пусть уничтожит свои творения, ибо слишком дики они, чтобы обитать рядом с народом. Гиланнайн согласилась и попросила три дня на то, чтобы отменить сотворенное.
В первый день она повергла чудовищ в небе, кроме тех, что принесла в дар Андруил.
Во второй день утопила она морских гигантов, кроме самых глубоководных, ибо на совесть были они сотворены и гордыня остановила ее руку.
В третий день убила она тварей на земле — кроме галл, чью грацию любила превыше всего на свете.
Так Гиланнайн стала младшей среди богов.
— История об эльфийской богине Гиланнайн. Автор неизвестен.
Первый ворон отказался говорить, даже когда мы приложили ему к подошвам угли и содрали кожу с лица и рук. В ответ на это он прокусип себе язык и захлебнулся кровью. Второй пленный повторил все то, что мы уже знали: королева Мадригаль уехала на охоту и не появилась на вечерних празднествах. Когда впоследствии нашли ее тело, из груди ее торчало четыре стальных меча. Я спросил, известно ли ему, что один из этих мечей — копия меча милосердия Гессариана. Он ничего об этом не слышал — по крайней мере, так сказал. Умирая на дыбе, улыбался.
Третий ворон, поняв, что не покинет подземелье живым, похоже, надеялся разозлить мастера Фиоре и обеспечить себе быструю смерть. Пока мастер Фиоре пытался работать, ворон испытывал наше терпение крепкими комментариями, отпустив в какой-то момент и замечание в адрес матушки Фиоре (не буду его здесь приводить). Надо признаться, меня восхищает его способность в таких условиях не только внятно говорить, но и успешно хитрить.
Среди всей этой бестолковой болтовни третий ворон задел важную тему. У его гильдии есть определенная репутация, и ее надо поддерживать. Они безжалостны, эффективны и осторожны. Как бы им удалось добиться такой славы, если бы агенты выдавали имена заказчиков под какими-то там банальными пытками?
Тут я задумался и объявил перерыв. Подумав, заколол ворона в сердце, а четвертого и пятого велел отпустить. Если и можно из них извлечь признание, то явно не болью. Рекомендую оставить эту тактику.
— Рапорт капитана Аристида, которому было поручено расследование убийства антиванской королевы Мадригаль
Дорогая Регина!
Ты, конечно, слышала о несчастье, постигшем Паже? Они почти все потеряли. Лорд кое-где ошибся и доверился кое-кому, кому не следовало. Осталось лишь имение Мезон-Вер в Долах, но они продают его и переезжают в город. Мне поручили найти покупателя на дом. Ты бы мною гордилась. Я превзошел все ожидания лорда!
Первым делом я ознакомился с историей имения. Тебе известно, что оно построено еще при эльфах? Когда-то там было святилище, посвященное богине леса Андруил; потом, на руинах, выстроили дом. Сердцем святилища был резной каменный алтарь — теперь он находится в главном зале (очень интересно было увидеть!). Все дворяне в Вал Руайо позавидовали бы реликвии с таким историческим значением. Я организовал прием, чтобы показать всем дом и эльфийский алтарь в нем. Мы украсили его белыми цветами и свечами, а в садик запустили нескольких оленей. Эффект был ошеломительный.
А теперь — мой гениальнейший ход! Помнишь, как леди Карина любила читать про эльфов и с каким участием относилась к событиям в Долах? Она все говорила про то, что надо бы связаться с неупокоенными эльфийскими духами. Все ее компаньонки так и загорелись идеей. Ну так вот: я им это устроил! Вернее, создал у гостей достоверную иллюзию. Конечно, пришлось нанять в помощь мага — кое-кого не
слишком болтливого из Монтсиммара. Во время приема я завел речь о печальных эльфийских призраках, обитающих в доме. Они поверили! Сказали, это очень романтично. А после этого я попросил всех встать вокруг эльфийского камня и ваяться за руки. В этот момент маг (никаких имен!) прочел заклинание, из-за которого мы затанцевали, словно куклы на ниточках, и запели "Синюю птичку весны".
Это был триумф! Предложения пошли одно за другим! Одно даже пришло от представителя великой герцогини Флорианны. Ох, мне столько всего тебе нужно рассказать! Жду не дождусь возвращения.
С любовью,
Игнаций
______
Алтарь относительно небольшой, раз можно перенести
Синяя птичка! убиться веником!
Хэй!
Завидев дредноут, струхнул и бывалый!
Нагинс, Нагинс, прыг на корму!
Девять кунари словил храбрый малый,
Нагинс, Нагинс, орден ему!
Хэй!
Весь берег в пиратах, кровища фонтаном,
Нагинс, Нагинс, славный герой!
Поймал адмирала и стал капитаном!
Нагинс, Нагинс, давай по второй!
Хэй!
Вот Мор наступает и скверна клубится,
Нагинс, Нагинс, отважный ты наш!
Тьмы порождений косил, как пшеницу!
Нагинс, Нагинс, теперь Серый Страж!
Хэй!
В Киркволле цветами встречают героя.
Нагинс, Нагинс, в легенды пролез!
Наместник его пригласил на... второе!
Нагинс, Нагинс, деликатес!
— «Маленькие легенды: о нагах и лисах» собрано бардом Филлиамом!