Насколько я понимаю, эта работа называется "Жертва". К этом я еще вернусь. Скульпторов было двое — к этому тоже вернусь, раньше.
Что видим сразу: скульптор попытался изобразить лица. Ваял он их, я думаю, с портретов, а раз были портреты — значит, и персоны важные. Вся сцена — это классическое "как делать не надо", поскольку автор их явно ненавидит. Вся работа говорит об этом: грубые грани, острые углы. Гораздо уродливее, чем следовало бы, даже для среднего тевинтерца, который — и это не только я так думаю — похож на тощую лириумную жилу. Но не примите это за посредственную работу. Она естественная, чувствуется мастерство. Скульптор знает Тевинтер. По-моему, он сам оттуда и это ненависть к себе.
Теперь об очевидном. Тут повсюду черепа, из них два большие и рогатые. Наводит на мысль об этих ваших кунари, верно? Тевинтерцы ненавидят кунари с самого момента их появления. Ни один магистр не даст заткнуть себе рот, не то что зашить. Выходит, кунари уже тогда были там.
Потому что это, видимо, подготовка к тому самому вторжению в Тень, а рогатые великаны — очень хороший повод поторопиться. Но что любопытно: эти двое — не единственные кунари на картине. У средней фигуры тоже были рога, только потом их кто-то отбил, как вы видите по поверхности. Ладно, вы не видите — я вижу.
Обычное дело. Вкусы меняются, оглянуться не успеешь — мы уже стыдимся наготы предков и спешно подрисовываем одежду. Или, в данном случае, отбиваем рога, чтобы жертва больше походила на человека. Какой-то гордый новый владелец не хотел выбрасывать древность, но и не хотел, чтобы все думали, будто бабушка кромсала кунари. Хотя, по-моему, всем было плевать, хоть она себя рогатыми башками обвешай.
Итак! Оба ваятеля хотели показать, что тевинтерцы — мерзавцы, но второй не хотел показывать почему. Обычно так делают, чтобы избежать обвинений или скрыть свою связь с чем-то. Ну или просто из пакости.
Эта композиция, по-моему, называется «Свободные рабы» — то есть «говорим одно, а подразумевается другое», что вполне в тевинтерском духе. В барельефе тоже есть обман, но об этом чуть погодя.
Если отвлечься от сюжета, то мне изваяние нравится. Выполнено добротно и при этом практически по-гномьи. Тут присутствует повтор, потому что ваятель понимает, в чем он хорош, и не гнушается делать это снова и снова. Наводит на мысль о том, что знание Камня у него отнюдь не поверхностное.
Тем не менее, здесь поработали две пары рук, одна давно, другая недавно. Взять хотя бы этого магистра. Он блестит, потому что вытесан недавно. Не так давно, как прочие. То же самое можно сказать и про реликвии сбоку от него. Вырезаны на месте более сложных фигур. А вот это ровное место перед ними? Кажется совершенно плоским, правда? Низ переполнен деталями, а тут раз и пусто? Нет, это сейчас здесь пусто, а если присмотреться, то можно увидеть следы. Что же было здесь, если не милашка-магистр, желающий набить свой мешочек? Кто-то еще вместо него и его друзей. И еще две фигуры по сторонам. Всего семь.
Изменена только верхняя часть. Кунари остались нетронуты — видно, что поверхность здесь стара, истертая. Как при создании работы порабощенные кунари были актуальны, так остаются и теперь. Правда, не думаю, что по одним и тем же причинам.
Я могу ответить только на вопрос «что?», но не «почему?». Догадываюсь, что кто-то очень хотел выглядеть героем Тевинтера и заплатил за портрет себя любимого поверх старинного произведения искусства. У меня на родине это сочли бы за оскорбление предков, но вряд ли стоит ожидать от тевинтерцев соблюдения принципов гномьей чести. Да и своей-то тоже. Впрочем, они долго воевали, так что могу понять желание казаться большими и сильными. В Орзаммаре аналогичная ситуация с порождениями тьмы, как это ни печально.
Жаль все-таки, что оригинал не вернуть. Шут с ними, с этими семью магистрами, — за ваятеля обидно. Работа-то хорошая.
«Хаос воцарился на целый год. Да, маги на голосовании постановили распустить Круги Магов, но, я подчеркиваю, это произошло только после того, как из-за событий в Киркволле ограничения и давление на магов возросли. Какой у них был выбор? Да, Орден храмовников отказался выполнять свои обязанности, вместо этого они решили преследовать магов, чтобы призвать их к порядку, ― но чего еще можно было ожидать от тех, чьей единственной задачей на протяжении тысячи лет была охрана магов? Воображение рисовало им короткую войну: единственную битву, в которой решимость магов рухнет и они будут вынуждены смиренно подчиниться. Но этого не произошло. Их конфликт мог бы продолжаться вечность, и ни одна сторона не одержала бы верх. И храмовники, и маги поняли это, поэтому согласились явиться на Конклав. Это наш шанс.
Много несказанного надо сказать; необходимо найти компромисс, потому что иного выхода нет. Я всем сердцем верю в это. Моя вина здесь тоже есть; возможно, я слишком спешила с реформами, а может быть, наоборот, медлила. Создатель даровал мне второй шанс, и я его не упущу. Храм Священного Праха станет местом, где мы вместе будем творить историю, и, если нам повезет, нас запомнят за это доброе дело.»
― Из дневников Верховной жрицы Джустинии V, 9:41 века Дракона
«Некоторые считают, что независимостью Антива обязана угрозе, исходящей от Воронов. Но все же это мнение (первыми сторонниками которого, конечно, являются сами Вороны) заслуживает не больше доверия, чем слова мелкого рыночного торговца. Искать истину мы отправимся в королевский дворец столицы Антивы. У входа возвышается огромная статуя женщины в ривейнском королевском облачении, и ее глаза следят за всем, что творится в этих стенах. Это Аша Субира Бахадур Кампана, королева-мать Тедаса.
Когда ривейнские родоначальницы устроили свадьбу принцессы Аши из Айсли с королем Алонзо Кампаной Антиванским, это событие прошло почти незамеченным современниками: тогда глаза Тедаса были устремлены на Орлей и Неварру. Свадьба незначительной ривейнской принцессы и правителя слабого королевства мало кого интересовала. А меж тем эта свадьба оказалась, наверное, важнейшим событием в истории Тедаса после вторжения в Златой град.
Королева Аша была прекрасным стратегом. Видя военные амбиции Тевинтера, Неварры и Орлея, она задумала план. Антива была слишком преуспевающей, чтобы долго избегать алчных взглядов соседей, однако собрать такую армию, которая могла бы противостоять и Тевинтеру, и Орлею, не опустошив казну, было невозможно. Если уж ей довелось защищать свой народ от посягательств, то защита должна быть крепче стали.
Много десятилетий королева заключала союзы старым, излюбленным ривейнским способом: браком. Она породнила своих детей и внуков с самыми знатными фамилиями по всему континенту. Через тридцать лет Антива была связана со всеми странами настолько тесными узами, что любой шаг против нее мог означать войну между народами доброй половины Тедаса. Кровь королевы Аши течет в жилах и императрицы Орлея, и принца Старкхевена, и короля Неварры, и семерых герцогов Андерфелса; даже некоторые магистры Тевинтера имеют родственные связи с королевской семьей Антивы. Сеть кровного родства, сплетенная Ашей, вынуждает континент мириться с Антивой. В противном случае семейные встречи и большие приемы рискуют превратиться для многих в настоящую катастрофу.»
― Брат Дженитиви, "В поисках знания: путешествия церковного ученого"
В году 6:52 века Бурь рыцари банны Харгрейв помогли выгнать авваров из ферелденских низин. Когда король попросил Харгрейв продолжить преследование отступающих племен, та отказалась и потребовала средства на постройку крепости. Зажатый в тиски между расколотым на клики двором, рыцарями Харгрейв и грядущим голодом, король неохотно выделил ей большой феод на юге.
Разбив авваров в болотах, банна выстроила свой замок. Когда голод нагрянул во всю мощь, стало понятно, что место она выбрала очень разумно: в то время как земледельцы голодали, в крепости Харгрейв ели вволю благодаря хорошей рыбалке и охоте.
Род Харгрейв прервался во время войны с орлесианскими оккупантами в Благословенном веке. Лишь в деревушке возле крепости еще остались жители; сама же крепость обветшала и никем не используется.
— Анри Ланнон, «Достопримечательные крепости, замки, башни и иные сооружения»
Давным-давно в большом приморском городе жил ашкаари. Город был осиян богатством и успехом, словно солнцем, и все же его жители роптали на судьбу. Ашкаари гулял по улицам родного города и видел вокруг себя плоды гениальности: шедевры архитектуры и художества, дворцы богатых торговцев, библиотеки и музыкальные залы. Но видел он и приметы нужды — бедных, больных, потерянных, напуганных и отчаявшихся. И спросил себя ашкаари: "Как может один и тот же народ быть одновременно мудрым и невежественным, великим и разбитым, торжествующим и отчаявшимся?" Покинул тогда ашкаари родную землю и отправился в иные города и страны в поисках народа, обретшего достаточно мудрости, чтобы покончить с безысходностью и отчаянием. Много лет бродил он по империям, полным дворцов и садов, но в каждой стране, где были мудрые, великие и могущественные, он находил и покинутых, и обездоленных, и бедных. В конце концов пришел он к безбрежной пустыне, где лишь голые камни покоились под бездонным небом. Укрывшись в тени высокой скалы, он погрузился в созерцание, решив найти ответ или погибнуть на том месте.
Прошло много дней, пока однажды ночью, выглянув из тени скалы, не увидел он, как безжизненная пустыня проснулась. Туча саранчи поднялась с бесплодной земли и направилась на юг, точно волна вздыбленной земли. Ашкаари поднялся и пошел по их следу, по пути разрушения, раскинувшемуся вширь, где некогда поросшая зеленью земля превратилась в пустошь. И были глаза ашкаари открыты. Существование есть выбор.
Нет в мире хаоса, есть лишь сложность. Знание сложного есть мудрость. От мудрости мира приходит мудрость личности. Овладение мудростью личности есть овладение мудростью мира.
Потеря личности — источник страдания. Страдание есть выбор, и мы можем не принять его. В наших силах создать мир или разрушить его. И ашкаари отправился к своему народу. — Кун, стих 1
«Тропа огня Запомните то место, где рыцари Андрасте впервые ступили на Священные равнины, называемую эльфами "Диртаварен". Темное сердце Халамширала уже было завоевано, но эльфы, не согласные подчиниться воле Создателя, бросили последний вызов. Они собрались в долине, и наши рыцари выступили им навстречу. По тропе огня ехали они, озаренные светом Андрасте: лорд Деметрий Арон, сестра Амити и сер Брандис с озера Селестин по прозвищу Серебряный Шлем.
Конец деметрия Запомните лорда Деметрия Арона, единственного рыцаря Андрасте, павшего в бою. Армия Священного похода встретилась с эльфами на равнине. Мы превосходили их числом. Рыцари благородно предложили эльфам мир, ноте не захотели сложить оружие. Напав, они убили лорда Деметрия. Да примет его душу Создатель.
Смерть Линдиране Запомните победу в Долах. Эльфы были кровожадны и необузданны, ибо некоснулась их благодать Создателя, и исступленней всех была эльфийка Линдиране, владелица великого клинка Эвануры. Противясь до последнего вздоха, она сошлась в поединке с сером Брандисом Серебряный Шлем, и тот одолел ее. С поражением Линдиране пали и Долы.
Триумф Света Запомните торжество Света над дикостью. Сестра Амити возглавляла поход на реку Тенасир, где стояли храмы эльфийских богов. Свергла их она и, поя на брегах, пропела Песнь Света. Так Слово Андрасте пришло в Долы и избавило их от порока.»
«Слово "хареллан" у долийцев означает "предатель своего рода", но до века Башен оно не появлялось ни в каких эльфийских текстах. Вероятно, оно родственно словам "хариллен" ― "противостояние" ― и "хеллатен" ― "благородная борьба". Долийцы называют Фен'Харела богом обмана, но мне кажется, что более точным переводом будет "мятежный бог".
Против чего он восставал ― история нам не рассказывает. В долийских легендах Фен'Харел отправляет богов за пределы мира из любви к плутовству. Если бы мы лучше понимали древнеэльфийский, то вполне могли бы обнаружить, что более ранние версии легенды об Ужасном Волке не сводят всю его мотивацию к желанию навредить.»
― Сеналлен Тавернье, "О языческих и еретических традициях эльфов": Издано Университетом Орлея по заказу императрицы Селины.
«Андрасте, Владычица Наша, меч и огонь, противостоявший Тевинтеру. Она была выдана империи в обмен на королевство. Имя Маферата теперь ― синоним предательства. Но смогла бы Андрасте победить, а если нет, то чего бы мы лишились? Давайте посмотрим не только на историю действий, но и на их причины.
Когда армии верующих вторглись в земли империи, оказалось, что фронт подобен не волне, а стреле. А любой охотник вам скажет, что если целишься неточно, то и отдачи от лука не будет. Мы должны задуматься: до этого момента Владычица Наша одерживала победу над самой империей или над ее приспешниками? Возможно, Андрасте Вдохновенная не думала о6 этом. Но Маферат, бывший генералом, сражался за свою родину, а не за иллюзорные мечты. Победой или поражением было совершенное им в безвыходном положении предательство?
Маферат пошел на сделку, повлекшую за собой смерть Владычицы Нашей. Таковы факты. А после смерти Андрасте Маферату были дарованы южные равнины и все, что за ними. Очень щедрый дар; и тогда, должно быть, казалось, что всем этим невозможно управлять. Давайте посмотрим на Маферата и его наследие, разделенное между сыновьями, не обвиняющим взглядом, а с точки зрения тактики. Должно быть, он знал, что против одного врага Тевинтер всегда выстоит. Что, если он решил взрастить и других врагов Тевинтера и все это было не случайно? Каких результатов добились Исорат, 3врион и Веральд?»
― Отрывок из книги "Негеройская история: статьи из "Уродливого Сердца Перемен". Собрано бардом Филлиамом!
Что может сдержать империю? Другая империя. Что может сдержать такой сильный народ, как тевинтерский? Только другой такой же. Давайте представим, что старший из сыновей, Исорат, не должен был чтить Маферата, уже обреченного своим предательством. Представим, что ему было сказано отвернуться от уз, связывающих его с Мафератом, и идти вперед, не оглядываясь на прошлое. Как тогда оценить его поступки?
Исорату была дарована земля, населенная разобщенными племенами. Его ответом стало великое объединение, причиной которого большинство считает гордыню. Изменения в торговле, переселения, имевшие целью нарушить местные союзы, и все это — ради централизации торговли и власти. Многие города были сровнены с землей ради образования новой столицы, сильного и влиятельного города нового народа: орлесианского Вал Руайо. И все это не во имя погибшей Андрасте, а для сдерживания возможных угроз из Тевинтера.
Власть стала единой, чего нельзя сказать о культуре. Построив новый Орлей, общество распалось на классы, и в народе зрела обида на правление выходца из Ферелдена. Хоть Исорат и не запятнал себя, как его отец, и сам считался жертвой, он все же был аламарри. Дорогие читатели! Что, если последним элементом, необходимым для объединения народа, стал не случай и даже не продуманные действия Исората, а всеобщая ненависть к нему? Сыновья Маферата смогли создать страну, равную Тевинтеру, но только ценой своих жизней.
— Отрывок из книги «Негеройская история: статьи из Уродливого Сердца Перемен» Собрано бардом Филлиамом!
Раз уж мы взялись пересматривать, что кем двигало, не будем останавливаться на сыновьях предателя. Первым предводителем молодого государства Орлей после сыновей была Джешевис, побывавшая женой-рабыней двух из них. Но обратимся к фактам. Гордая дочь Цириана, выбранная без злого умысла в жены Исоратом. Именно благодаря ее влиятельности у него появилась власть, достаточная для объединения. Представим, как она воспринимала объединение своего народа. На картинах она всегда изображалась печальной, но что, если с рождением нашей страны родилась и Игра? Если расценивать ее поступки как действия не подневольной женщины, а властительницы, что изменится?
Жертвой становится Исорат, по слухам жестокий, раскалывающий кланы из жажды власти. Его брат Веральд, изгнанный за свои интриги из Неварры, обращается к опечаленной жене и обещает ей новую жизнь. Братья сражаются, Веральд побеждает и просит руки Джешевис. Еще один ферелденец, жадный до власти. А через десяток лет робкая жертва Джешевис становится номинальным лидером восстания против последнего сына Предателя.
Будучи властительницей, она связана соперничеством гораздо более давним и тайно питает ненависть к Тевинтеру. И пока Исорат отвлечен (на удовлетворение личных потребностей или на создание страны, способной противостоять врагам его собственного нарада?), она приглашает на встречу его сломленного брата и настраивает одного против другого. Принимая предложение о браке от победителя, Джешевис роняет семена восстания среди тех, кто помнит, как еще совсем недавно их земли были отобраны.
Таким образом она становится правительницей, гюдьей. Но разве правление жертвы не должно быть смутным временем? Джешевис правит сорок два года. Совершенное не исправляется, никакого отмщения для народа не происходит. Она уже освоилась в новой ситуации.
Если цели Исората были эгоистичны, а целью Джешевис было исправить то, что он совершил, то Орлей был рожден от неспособности этих двоих достигнуть своих целей. Но если Исорат продолжал дело своего отца, а Джешевис хотела мести, то мы рождены благодаря их свершениям. От двух родителей, бывших вместе, но противостоявших друг другу.
— Отрывок из книги «Негеройская история: статьи из Уродливого Сердца Перемен». Собрано бардом Филлиамом!
Хоть Маферата и считают созданием, полным ревности и жадности, делами он показал себя не совсем таким. Хоть его слово и привело к гибели Невесты Создателя, его награда была быстро разделена и отчуждена. Посмотрим, что произошло с младшим из сыновей.
Об Эврионе нам известно мало. Он был средним братом, и править ему было поручено землями, ставшими впоследствии Маркой. Отец ничего от него не требовал «во славу имени своего». И эта свобода сказалась на результатах, ибо Эврион меньше своих братьев стремился к власти. Только он один вел за собой людей своим примером, а не приказами, и считал случившееся результатом жертвоприношения. Когда предательство было раскрыто, Эврион повел себя как человек сломленный и поделил свои владения между несколькими племенами. Это позволило ему сохранить семью, но привело к утрате влияния. И в наши дни Вольная Марка остается разобщенной.
О Веральде известно больше, ведь именно он дал начало нашей стране. Но в Неварре он вел себя безрассудно, и тут мы задаемся вопросом: была ли на то воля его отца-Предателя или же это была ошибка юности?
Маферат передал правление младшему сыну Веральду и никогда не предъявлял прав на Неварру. Он никогда не сидел на троне и редко появлялся в тех краях. Но именно здесь его ненавидят сильнее всего, поскольку, прикрываясь его именем, сын требовал эти земли себе в наследство. В отличие от Эвриона, Веральд не подавал пример другим, но требовал подчинения. Всегда при этом звучали имена его отца и матери, и заявлял он о том, что осуществляет их волю. Однако нет ни одного письменного потверждения тому от его отца, занимавшего трон Ферелдена. Остается загадкой, было ли это сделано умышленно.
Ибо после раскрытия предательства все, кто был связан с Мафератом, подверглись гонениям. Поскольку Веральд не упускал случая подчеркнуть свои связи с отцом, все его придворные до единого были убиты, а ему самому пришлось бежать. Если бы он хранил молчание, как, похоже, и завещал отец, возможно, Веральд удержался бы у власти. Но это бы значило, что предатель — совсем не такой, каким его изображают. А Веральд остался бы в Неварре и не оказался бы в Орлее. И не произошло бы следующего предательства, благодаря которому Орлей и был по-настоящему рожден.
— Отрывок из книги «Негеройская история: статьи из Уродливого Сердца Перемен» Собрано бардом Филлиамом!
Эти странные заметки, писанные при завесном огне, были спрятаны в Арборской глуши. Они так стары, что перевести их ни на один из ныне известных языков не удается.
Из Источника скорби исходит шепот. Разобрать все слова невозможно, но отдельные отрывки неожиданно проявляют тень изначального смысла:
"Мы попались. Рожденные здесь не понимают ни глубину нашей потери, ни почему старшие плачут, уходя в утенеру. Новые хранят верность Митал, но не понимают, чем была она когда-то. Когда не станет мудрых, чтобы вести их, они утратят представление о том, кем они должны стать.
Я буду учить их. Они должны служить. Мы должны быть готовы встретиться с теми, кто свергнет Митал. Я простилась со своим старым именем в тот день, когда начала служить ей. И простилась с новым теперь, когда ее больше нет. Пусть меня помнят только за печаль, надрывающую мое сердце".
На мгновение возникает чувство мучительной потери. Потом все исчезает.
Завесные письмена из руин в Арборской глуши. Текст такой древний, что переводу почти не поддается.
Из Источника Скорби исходит шепот. Разобрать все слова невозможно, но отдельные отрывки неожиданно проявляют тень изначального смысла.
"Она стряхнула сияние со звезд, разделила их на крошечные зернышки света, а потом собрала их в одно золотое древко. Андруил, кровь и сила, спаси нас от времени, когда это оружие ударит. Твой народ молится Тебе. Спаси нас в тот момент, когда мы станем Твоей жертвой".
Возникает на краткий миг картина искусного золотого копья, сияющего невыразимым жаром. Потом все темнеет.
«Победу в Большой Игре определяют не только военные силы, связи и интриги, но и то, чем кто готов поступиться. Хороший тому пример ― монеты-капризы. Когда-то они были знаками признания: шевалье получали их от своих любовниц и покровителей. Традиция бросания капризов в фонтаны коренится в суеверии: монеты считались жертвой или взяткой Андрасте, чтобы та уберегла шевалье на поле боя. Чем больше монет человек мог отправить в воду, тем выше были его шансы избежать капризов судьбы ― отсюда и название. Со временем суеверная сторона традиции забылась; теперь капризы ― просто знак статуса. Чем больше у кого-то монет и чем более публично он их бросает, тем сильнее его положение в Игре.»
― Леди Альсиона, Карманный справочник вдовы по вхождению в приличное общество
«Император Флориан не только был затворником, но еще и терпеть не мог собственную внешность. Традиционно орлесианских императоров и императриц увековечивают в золоченом мраморе. Флориан, вынужденный заказать хоть какую-то скульптуру, выбрал красный песчаник, который есть только в Свистящих пустошах. Там же он потребовал и оставить его изваяние, чтобы никогда его не видеть.
Во время процедуры утверждения эскиза император бесцельно черкал пером по бумаге, рисуя кружочки рядом с королевским гербом, глазами статуи, размерами и стоимостью проекта. Подпись Флориана превратила бумагу в официальный государственный документ, а более скромные эскизы, спешно составленные и присланные в его покои, он отверг, посчитав дело закрытым.
Так появился орлесианский колосс.
Десятки скульпторов, сотни рудокопов и трое землемеров высочайшей квалификации выбрали в пустошах подходящий холм и приступили к работе. Через год работ они неожиданно обнаружили возле основания статуи древние гномьи руины. Сочтя это лишним признаком прочности грунта, они продолжили работу и вели ее до самой смерти Флориана. Унаследовавшая престол императрица Селина первым делом велела прекратить дорогостоящую работу над чудовищным монументом. "Надо дать нашим подданным, работающим над этим великим проектом, время на траур", ― сказала она.
Кто бы мог подумать: впоследствии императрица Селина так и не приказала возобновить работы над колоссом, равно как и не пыталась вывезти его из пустошей.»
«Что касается Вашего вопроса о том, почему лев считается символом Орлея несмотря на то, что это животное водится только в восточной части Тедаса, ответ довольно прост. Лев украшает герб дома Вальмонов, правящего Империей со времен окончания Священного века; и действительно, именно с династией Вальмонов ассоциируется Орлей. До их правления символом Орлея был герб потомков Кордиллуса Драккона ― дракон.
Но почему на гербе изображен именно лев? Этот вопрос отсылает нас ко временам Ламбера Вальмона, молодого орлесианского капитана, проявившего отвагу во время скандально известной битвы при Айсли, положившей конец Четвертому Мору. Считается, что на поле боя молодой Вальмон, ослушавшись приказа, направил своих солдат на помощь окруженным антиванцам и тем самым спас их от полного разгрома. Поначалу командование было сильно раздосадовано, а действия капитана связали с его якобы увлеченностью кем-то из антиванского лагеря (что, кстати говоря, так и не было доказано), однако позже стало известно, что во главе сил антиванцев стоял сам король Азар Адалберто Кампана. В результате политических перегруппировок, произошедших по окончании Мора, Антива стала важным союзником Орлея, а Ламбер Вальмон стал героем Антивы. Ему была предложена рука одной из дочерей короля Азара, и он занял высокое положение в обществе. Впервые обретенный им герб украсил храбрый лев. Орлесианский император был вынужден принять ответные меры, и Вальмону был дарован титул маркиза. Только представьте себе: участник битвы с Мором возвращается в Вал Руайо, щеголяет женой королевских кровей и почестями, дарованными сразу двумя странами. Потому-то завистливые дворяне и прозвали его Чванливым Львом, чему он и не противился.
Позднее именно сын Ламбера ― Альфонс ― возглавил гражданскую войну против лжеимператора Ксавье Драккона. Он убил Ксавье в поединке; так родилась великая орлесианская легенда о том, как лев сразил дракона. Альфонс положил конец династии Дракконов и занял трон... а символ Орлея изменился навсегда.»
― Отрывок из письма брата Дженитиви, адресованное при нцу Кайлану Тейрину в году 9:20 века Дракона
«Осадные машины применялись в Тедасе веками; простейшие из них появились еще при Третьем Море. Тем не менее, из-за специфических требований они занимают особую нишу среди орудий войны. Армия, желающая изготовить требушеты или катапульты, должна хорошо снабжаться и быть достаточно организованной, чтобы заготовить все необходимые материалы и нанять военных специалистов, искушенных в постройке машин. На протяжении истории большинству армий, удовлетворяющих этим требованиям, просто-напросто не удавалось должным образом воспользоваться всеми преимуществами машин. К примеру, во время Третьего Мора арлесанцы и монтсиммарцы соорудили катапульты для метания горящих обломков в порождений тьмы, но причиняемый ими урон был довольно скромен и не оправдывал дороговизну орудий. В конце концов порождений тьмы оттеснили силами Серых Стражей, а не осадных машин.
Ресурсы для постройки осадных орудий были и у тевинтерской армии при наступлении на Вольную Марку и при защите от Священных походов в Черном веке. Но Империя полагалась преимущественно на силу магистров, которые были хоть и не так сильны, но куда более маневренны, чем осадное снаряжение. При переломе хода боя им не составляло труда быстро отступить.
В результате, когда дело дошло до боев с кунари в веке Стали, генералы, к своему великому негодованию, обнаружили, что рогатый супостат далеко ушел от них в технологии. Кунарийский порох, как считает большинство военных специалистов, создан без помощи магии, а лишь силами развитой алхимии, делающей кунарийские пушки гораздо действеннее любых требушетов.
Тем не менее, надежда остается. Со времени последнего Мора прошли века; маги, проживая в Кругах, не моryг нанести никому вреда, и специалисты Ферелдена и Орлея могут снова задуматься над оставленными было чертежами. Нам не нужна магия; в условиях отсутствия ограничений для человеческого разума следует искать иной подход. С нашими ресурсами и нашим стремлением к знанию мы можем легко превзойти диких кунари на поле боя.»
― "Кун, пушки и сталь: военные конфликты в послеморовом Тедасе"; написано в году 9:29 века Дракона, незадолго до начала Пятого Мора
В 30-м году века Стали на побережье Пар Воллена, что на дальнем севере, увидели первые корабли кунари, и так началась новая эра военного искусства. История назвала это событие первой войной с кунари, хотя на самом деле то была кровавая односторонняя резня. Воины кунари в сверкающих стальных доспехах легко прорубали себе дорогу в рядах противника и продвигались далеко вглубь материка. Их пушки, подобных которым не видали наши предки, за считанные минуты разбивали стены городов в щебень.
Об оккупации кунари рассказывают разное. Говорят, они разлучали семьи и отправляли пленных в «учебные лагеря», дабы обратить их в свою веру. Сопротивлявшиеся навсегда исчезали в шахтах или строительных лагерях. Однако на каждый рассказ о злоключениях приходится рассказ о «просветлении, полученном через некий «Кун». Это либо свод философских воззрении, либо кодекс, который регулирует все стороны жизни кунари, а, возможно, то и другое. Один обращенный сегеронец утверждал, что испытывает жалость к отказавшимся принять Кун, как если бы завоеватели привели его к некоему откровению. «Всю свою жизнь, — писал он, — я следовал путем Создателя, куда бы он ни вел, но только Кун научил меня идти собственным путем».
Говорят, самый надежный способ уничтожить народ — не мечами, а книгами. По счастью, мир, привыкший противостоять Мору, не склонился перед чужеземными завоевателями. Так начались Священные Походы.
Главной силой войск, возглавленный Церковью, был Круг магов. При всей развитой технологии кунари, как выяснилось, люто ненавидели магию. Столкнувшись с пушками, Церковь ответила молниями и огненными шарами. Кунарийские армии были попросту задавлены численно превосходящим противником. При Марнус Пелл с двух сторон было столько погибших, что, говорят, Завеса в том месте непоправимо разорвалась, и до сих пор в развалинах бродят орды неупокоенных мертвецов. Однако с каждым годом Церковь продвигалась все дальше и дальше в земли, захваченные кунари, хотя обращенных в учение Кун оказалось нелегко вернуть в лоно Андрасте. К концу века Бурь кунари наконец были отброшены. Единственным краем, который после освобождения сохранил верность учению кунари, был Ривейн, и его правители попытались выторговать себе мир. Большинство стран людей — исключая Тевинтерскую империю — подписало Лломеринское соглашение: Этот шаткий мир сохраняется до сих пор.
— Из «Священные Походы: Исследование войн Церкви», написано сестрой Петрин, ученой монахиней.
Церковь появилась более девяти веков назад, и пелена времени уже заволокла некогда общеизвестные факты. Многие сейчас считают, что Церковь сама по себе создала и Орден храмовников, и Круг Магов. Мало кто помнит о самом существовании Инквизиции. Те же, кто помнит, зачастую полагают, что она была предшественницей Церкви, преследовала с ужасной жестокостью сектантов и магов, а потом преобразовалась в Орден храмовников. Но правда не совсем такова.
Нужно хорошо представлять себе доцерковный Тедас — мир, где единственная опора порядка, империя Тевинтер, только что рассыпалась в прах. Люди винили магию в смерти Андрасте, в Море, в ужасах, которые видели ежедневно, — и не без оснований. Сельскую местность наводняли одержимые и демоны. Нигде не было безопасно. И тогда разрозненные группы борцов образовали Орден искателей истины; они были полны решимости возродить порядок, ибо никто другой не был готов сделать то, что должно. Истина, которую они открыли, тот вопрос, на который они пытались ответить, помогли вернуть рассудок обезумевшему миру.
Было ли это эпохой террора? Возможно. Есть свидетельства того, что они неусыпно защищали равно магов и обычных людей. Если они вмешивались, то устраивали суд на месте и без промедлений. Эта-то непредвзятость и породила их дурную репутацию; поскольку под суд Искателей рано или поздно попадали представители всех классов и народов, про их "Инквизицию" стали думать как про организацию, которая всегда сама по себе и никогда не встаёт ни на чью сторону. Но они сами считали себя добропорядочными и верили, что чтят истинные заветы Создателя. И никогда это не было столь очевидно, как в тот момент, когда они сложили свои знамена, поддержав только-только созданную Церковь. Они всем сердцем верили, что Орден храмовников — именно то, что нужно отчаявшемуся Тедасу во времена испытаний. В конце концов, Инквизиция состояла из независимых идеалистов, а не церковных фанатиков; с этим нельзя поспорить.
— Брат Дженитиви, "В поисках знания: путешествия церковного учёного"
В наше время люди слабо представляют себе последствия Второго греха. Нет, конечно, если спросить об этом тех, кто благочестив и религиозен, они будут рьяно проклинать порочную магию, не жалея ни слов, ни чувств. Однако среди ныне живущих нет тех, кто бы на самом деле помнил ужасы, наводнившие мир в ту эпоху. Письменные документы, если они и были, увы, не пережили последовавшей затем эры хаоса и невежества. В нашем распоряжении лишь рассказы выживших, изустно передаваемые на протяжении всех темных веков, и догмат Церкви, что наставляет нас. А это, следует признать, крайне мало.
Полагаю, я не преуменьшу, если скажу, что Второй грех выпустил на волю бич всего живого в Тедасе. Порождения тьмы куда опаснее, чем самая страшная чума. Это безжалостная сила природы, пришедшая в наш мир как гнилостный ветер. По опыту дальнейших Моров (так стали называть нашествия порождений тьмы, и это самое точное название, какое только можно было придумать) мы знаем, что везде, где проходят — порождения тьмы, воцаряются болезни и голод. Сама земля оскверняется от их присутствия, а небо наливается черными тучами. Я не преувеличу, друзья мои, если скажу, что большое скопление порождений тьмы — знак страшного катаклизма.
Считается, что те самые проклятые магистры, ставшие первыми порождениями тьмы, забрались глубоко под землю, что бы найти убежище во тьме гномьих Глубинных троп и там, в тенях, размножились. Движимые не то неким замыслом, не то остатками поклоненияв своем разуме, они пытались найти Старых богов, которым когда-то служили. И они нашли то, что искали: Думата, первого среди Старых богов, известного как Дракон Тишины, перед тем, как Создатель заключил его и всех его братьев под землю за Первый грех — за то, что они узурпировали место Создателя в сердце человечества.
Спящий дракон проснулся, освобожденный из заточения своими искажёнными почитателями, и скверна перекинулась на него самого. Думат был преобразован в первого Архидемона. Его могущество встало на службу воспаленному, нечестивому разуму. Думат воспрял и снова взмыл в небеса, неся разорение в мир, созданный Создателем. Орда порождений тьмы следовала за ним по пятам. Старый бог стал оком темной бури, что грозила опустошить весь мир.
— Из «Истории падения Тедаса». Брат Дженитиви, ученый Церкви.
Мало кто ездит на запад, в Перендейл, ради удовольствия. Обитателей в этом каменистом краю немного: в основном добытчики серебра, виверны да поразительно драчливые горные козлы. В давние времена горы вокруг города кишели драконами; возможно, именно драконы и привлекли внимание королевского рода Пентагастов.
Во всяком случае — уж точно не козлы.
Хотя с конца Благословенного века эти земли принадлежат Неварре, город сразу напоминает о типичной орлесианской провинции. Ворота Перендейла украшены резьбой со "львами, убивающими драконов"; множество орлесианских львов можно встретить и на различных городских постройках. До сих пор многие горожане лелеют надежду, что императрица вернет город под крыло Империи.
Большинство историков сходится в том, не драконы, не серебро и уж конечно не козлы положили начало многовековой войне между Орпеем и Неваррой. Все началось с императора Этьена Вальмона и Пентагастов.
В году 7:82 века Бурь династия Пентагастов. вновь взошедшая на престол после перерыва в несколько поколений, желала наладить союзы, утерянные династией Ван Маркхэмов, и для этого обратилась к императору с предложением об укреплении мира посредством супружества. Император, от которого все настойчивее требовали обзавестись наследником, отверг свою семнадцатилетнюю императрицу и женился на принцессе Сотирии Пентагаст. Предполагалось, что это обеспечит мир и сотрудничество между Неваррой и Орпеем.
Но одно дело пообещать, а другое — сделать. К году 7:97 века Бурь у Сотирии по-прежнему не было детей, и император отправил ее в монастырь, чтобы жениться на любовнице. Как мог догадаться любой, кроме самого Этьена, неваррцы восприняли это неодобрительно. Гневные письма в императорский дворец возили повозками. Пентагасты даже прислали в Орлей небольшой военный отряд за принцессой Сотирией. Но военные действия неваррцы пока что не начинали. Они были стратегами и умели выждать, когда нужно. В году 8:46 Благословенного века, когда большая часть орлесианских войск была брошена в Ферелден, Пентагасты объявили войну Орлею. Орлей сумел выстроить защиту и вытеснить неваррцев из Гислена и Арлесана, но потерял при этом значительную часть северных территорий. Перендейл так и не был отвоеван и по сей день остается символом невозможности мира между двумя державами.
— Брат Дженитиви, "В поисках знания: путешествия церковного ученого"
Свет поведет ее По путям этого мира в другой. Ибо верит она в Создателя, и огонь — ее вода. Как мотыльки видят свет и летят в огонь, Она увидит пламя и полетит на свет. Не будет для нее сомнений на 3авесе, Не коснется ее страх смерти, ибо Создатель Будет ее маяком и щитом, ее опорой и ее мечом.
— Трансфигурации, 10:1. Часто поется оплакивающими при зажжении свечей.
И, когда чёрные тучи опустились на них, Они узрели плоды своей гордыни И впали в отчаяние.
Деяние мужчин и женщин, Плод их спеси. Невыносимая скверны скорбь.
— Погребальные песни, 7:10-11
Гордыня! Есть ли грех, что клеймит нас сильней? Гордыня побудила магистров древнего Тевинтера погрузить Златой град в черноту; она подтолкнула Маферата к предательству возлюбленной Андрасте; она облапошивала королей и оставляла в дураках простолюдинов с тех самых пор, как Создатель сотворил нас из праха.
Гордыня часто прячется под личиной уверенности. Кто из нас, скажите, не глядел на нашу прекрасную страну с мыслью: "Конечно, мы здесь в безопасности, мы под защитой. Должно быть, раз мы сильны и мудры, наш мир может жить вечно". Стихи Песни говорят верующим: пойдите, взгляните на древние руины и спросите себя: кто помнит лица живших там когда-то? Лишь знание Создателя полно. Его слова, которые донесла нам благословенная Андрасте, — единственный надёжный оплот в нашем мире. Без Песни страна обречена на забвение.
— "Заметки о Песни Света" Матери Безории из Великого Собора, 9:37 века Дракона
-
-
22.11.2014 в 16:08-
-
22.11.2014 в 16:08Насколько я понимаю, эта работа называется "Жертва". К этом я еще вернусь. Скульпторов было двое — к этому тоже вернусь, раньше.
Что видим сразу: скульптор попытался изобразить лица. Ваял он их, я думаю, с портретов, а раз были портреты — значит, и персоны важные. Вся сцена — это классическое "как делать не надо", поскольку автор их явно ненавидит. Вся работа говорит об этом: грубые грани, острые углы. Гораздо уродливее, чем следовало бы, даже для среднего тевинтерца, который — и это не только я так думаю — похож на тощую лириумную жилу. Но не примите это за посредственную работу. Она естественная, чувствуется мастерство. Скульптор знает Тевинтер. По-моему, он сам оттуда и это ненависть к себе.
Теперь об очевидном. Тут повсюду черепа, из них два большие и рогатые. Наводит на мысль об этих ваших кунари, верно? Тевинтерцы ненавидят кунари с самого момента их появления. Ни один магистр не даст заткнуть себе рот, не то что зашить. Выходит, кунари уже тогда были там.
Потому что это, видимо, подготовка к тому самому вторжению в Тень, а рогатые великаны — очень хороший повод поторопиться. Но что любопытно: эти двое — не единственные кунари на картине. У средней фигуры тоже были рога, только потом их кто-то отбил, как вы видите по поверхности. Ладно, вы не видите — я вижу.
Обычное дело. Вкусы меняются, оглянуться не успеешь — мы уже стыдимся наготы предков и спешно подрисовываем одежду. Или, в данном случае, отбиваем рога, чтобы жертва больше походила на человека. Какой-то гордый новый владелец не хотел выбрасывать древность, но и не хотел, чтобы все думали, будто бабушка кромсала кунари. Хотя, по-моему, всем было плевать, хоть она себя рогатыми башками обвешай.
Итак! Оба ваятеля хотели показать, что тевинтерцы — мерзавцы, но второй не хотел показывать почему. Обычно так делают, чтобы избежать обвинений или скрыть свою связь с чем-то. Ну или просто из пакости.
-
-
22.11.2014 в 16:08-
-
26.11.2014 в 19:55Эта композиция, по-моему, называется «Свободные рабы» — то есть «говорим одно, а подразумевается другое», что вполне в тевинтерском духе. В барельефе тоже есть обман, но об этом чуть погодя.
Если отвлечься от сюжета, то мне изваяние нравится. Выполнено добротно и при этом практически по-гномьи. Тут присутствует повтор, потому что ваятель понимает, в чем он хорош, и не гнушается делать это снова и снова. Наводит на мысль о том, что знание Камня у него отнюдь не поверхностное.
Тем не менее, здесь поработали две пары рук, одна давно, другая недавно. Взять хотя бы этого магистра. Он блестит, потому что вытесан недавно. Не так давно, как прочие. То же самое можно сказать и про реликвии сбоку от него. Вырезаны на месте более сложных фигур. А вот это ровное место перед ними? Кажется совершенно плоским, правда? Низ переполнен деталями, а тут раз и пусто? Нет, это сейчас здесь пусто, а если присмотреться, то можно увидеть следы. Что же было здесь, если не милашка-магистр, желающий набить свой мешочек? Кто-то еще вместо него и его друзей. И еще две фигуры по сторонам. Всего семь.
Изменена только верхняя часть. Кунари остались нетронуты — видно, что поверхность здесь стара, истертая. Как при создании работы порабощенные кунари были актуальны, так остаются и теперь. Правда, не думаю, что по одним и тем же причинам.
Я могу ответить только на вопрос «что?», но не «почему?». Догадываюсь, что кто-то очень хотел выглядеть героем Тевинтера и заплатил за портрет себя любимого поверх старинного произведения искусства. У меня на родине это сочли бы за оскорбление предков, но вряд ли стоит ожидать от тевинтерцев соблюдения принципов гномьей чести. Да и своей-то тоже. Впрочем, они долго воевали, так что могу понять желание казаться большими и сильными. В Орзаммаре аналогичная ситуация с порождениями тьмы, как это ни печально.
Жаль все-таки, что оригинал не вернуть. Шут с ними, с этими семью магистрами, — за ваятеля обидно. Работа-то хорошая.
-
-
26.11.2014 в 19:55«Хаос воцарился на целый год. Да, маги на голосовании постановили распустить Круги Магов, но, я подчеркиваю, это произошло только после того, как из-за событий в Киркволле ограничения и давление на магов возросли. Какой у них был выбор? Да, Орден храмовников отказался выполнять свои обязанности, вместо этого они решили преследовать магов, чтобы призвать их к порядку, ― но чего еще можно было ожидать от тех, чьей единственной задачей на протяжении тысячи лет была охрана магов? Воображение рисовало им короткую войну: единственную битву, в которой решимость магов рухнет и они будут вынуждены смиренно подчиниться. Но этого не произошло. Их конфликт мог бы продолжаться вечность, и ни одна сторона не одержала бы верх. И храмовники, и маги поняли это, поэтому согласились явиться на Конклав. Это наш шанс.
Много несказанного надо сказать; необходимо найти компромисс, потому что иного выхода нет. Я всем сердцем верю в это. Моя вина здесь тоже есть; возможно, я слишком спешила с реформами, а может быть, наоборот, медлила. Создатель даровал мне второй шанс, и я его не упущу. Храм Священного Праха станет местом, где мы вместе будем творить историю, и, если нам повезет, нас запомнят за это доброе дело.»
― Из дневников Верховной жрицы Джустинии V, 9:41 века Дракона
-
-
26.11.2014 в 19:56«Некоторые считают, что независимостью Антива обязана угрозе, исходящей от Воронов. Но все же это мнение (первыми сторонниками которого, конечно, являются сами Вороны) заслуживает не больше доверия, чем слова мелкого рыночного торговца. Искать истину мы отправимся в королевский дворец столицы Антивы. У входа возвышается огромная статуя женщины в ривейнском королевском облачении, и ее глаза следят за всем, что творится в этих стенах. Это Аша Субира Бахадур Кампана, королева-мать Тедаса.
Когда ривейнские родоначальницы устроили свадьбу принцессы Аши из Айсли с королем Алонзо Кампаной Антиванским, это событие прошло почти незамеченным современниками: тогда глаза Тедаса были устремлены на Орлей и Неварру. Свадьба незначительной ривейнской принцессы и правителя слабого королевства мало кого интересовала. А меж тем эта свадьба оказалась, наверное, важнейшим событием в истории Тедаса после вторжения в Златой град.
Королева Аша была прекрасным стратегом. Видя военные амбиции Тевинтера, Неварры и Орлея, она задумала план. Антива была слишком преуспевающей, чтобы долго избегать алчных взглядов соседей, однако собрать такую армию, которая могла бы противостоять и Тевинтеру, и Орлею, не опустошив казну, было невозможно. Если уж ей довелось защищать свой народ от посягательств, то защита должна быть крепче стали.
Много десятилетий королева заключала союзы старым, излюбленным ривейнским способом: браком. Она породнила своих детей и внуков с самыми знатными фамилиями по всему континенту. Через тридцать лет Антива была связана со всеми странами настолько тесными узами, что любой шаг против нее мог означать войну между народами доброй половины Тедаса. Кровь королевы Аши течет в жилах и императрицы Орлея, и принца Старкхевена, и короля Неварры, и семерых герцогов Андерфелса; даже некоторые магистры Тевинтера имеют родственные связи с королевской семьей Антивы. Сеть кровного родства, сплетенная Ашей, вынуждает континент мириться с Антивой. В противном случае семейные встречи и большие приемы рискуют превратиться для многих в настоящую катастрофу.»
― Брат Дженитиви, "В поисках знания: путешествия церковного ученого"
-
-
26.11.2014 в 19:57В году 6:52 века Бурь рыцари банны Харгрейв помогли выгнать авваров из ферелденских низин. Когда король попросил Харгрейв продолжить преследование отступающих племен, та отказалась и потребовала средства на постройку крепости. Зажатый в тиски между расколотым на клики двором, рыцарями Харгрейв и грядущим голодом, король неохотно выделил ей большой феод на юге.
Разбив авваров в болотах, банна выстроила свой замок. Когда голод нагрянул во всю мощь, стало понятно, что место она
выбрала очень разумно: в то время как земледельцы голодали, в крепости Харгрейв ели вволю благодаря хорошей рыбалке и
охоте.
Род Харгрейв прервался во время войны с орлесианскими оккупантами в Благословенном веке. Лишь в деревушке возле крепости еще остались жители; сама же крепость обветшала и никем не используется.
— Анри Ланнон, «Достопримечательные крепости, замки, башни и иные сооружения»
-
-
26.11.2014 в 19:57Давным-давно в большом приморском городе жил ашкаари. Город был осиян богатством и успехом, словно солнцем, и все же его жители роптали на судьбу. Ашкаари гулял по улицам родного города и видел вокруг себя плоды гениальности: шедевры архитектуры и художества, дворцы богатых торговцев, библиотеки и музыкальные залы. Но видел он и приметы нужды — бедных, больных, потерянных, напуганных и отчаявшихся. И спросил себя ашкаари: "Как может один и тот же
народ быть одновременно мудрым и невежественным, великим и разбитым, торжествующим и отчаявшимся?" Покинул тогда ашкаари родную землю и отправился в иные города и страны в поисках народа, обретшего достаточно мудрости, чтобы покончить с безысходностью и отчаянием. Много лет бродил он по империям, полным дворцов и садов, но в каждой стране, где были мудрые, великие и могущественные, он находил и покинутых, и обездоленных, и бедных. В конце концов пришел он к безбрежной пустыне, где лишь голые камни покоились под бездонным небом. Укрывшись в тени высокой скалы, он погрузился в созерцание, решив найти ответ или погибнуть на том месте.
Прошло много дней, пока однажды ночью, выглянув из тени скалы, не увидел он, как безжизненная пустыня проснулась. Туча саранчи поднялась с бесплодной земли и направилась на юг, точно волна вздыбленной земли. Ашкаари поднялся и пошел по их следу, по пути разрушения, раскинувшемуся вширь, где некогда поросшая зеленью земля превратилась в пустошь. И были глаза ашкаари открыты.
Существование есть выбор.
Нет в мире хаоса, есть лишь сложность.
Знание сложного есть мудрость.
От мудрости мира приходит мудрость личности.
Овладение мудростью личности есть овладение мудростью мира.
Потеря личности — источник страдания.
Страдание есть выбор, и мы можем не принять его.
В наших силах создать мир или разрушить его.
И ашкаари отправился к своему народу.
— Кун, стих 1
-
-
26.11.2014 в 19:58«Тропа огня
Запомните то место, где рыцари Андрасте впервые ступили на Священные равнины, называемую эльфами "Диртаварен".
Темное сердце Халамширала уже было завоевано, но эльфы, не согласные подчиниться воле Создателя, бросили последний вызов. Они собрались в долине, и наши рыцари выступили им навстречу. По тропе огня ехали они, озаренные светом Андрасте: лорд Деметрий Арон, сестра Амити и сер Брандис с озера Селестин по прозвищу Серебряный Шлем.
Конец деметрия
Запомните лорда Деметрия Арона, единственного рыцаря Андрасте, павшего в бою.
Армия Священного похода встретилась с эльфами на равнине. Мы превосходили их числом. Рыцари благородно предложили эльфам мир, ноте не захотели сложить оружие. Напав, они убили лорда Деметрия. Да примет его душу Создатель.
Смерть Линдиране
Запомните победу в Долах.
Эльфы были кровожадны и необузданны, ибо некоснулась их благодать Создателя, и исступленней всех была эльфийка Линдиране, владелица великого клинка Эвануры. Противясь до последнего вздоха, она сошлась в поединке с сером Брандисом Серебряный Шлем, и тот одолел ее. С поражением Линдиране пали и Долы.
Триумф Света
Запомните торжество Света над дикостью.
Сестра Амити возглавляла поход на реку Тенасир, где стояли храмы эльфийских богов. Свергла их она и, поя на брегах, пропела Песнь Света. Так Слово Андрасте пришло в Долы и избавило их от порока.»
-
-
26.11.2014 в 19:59da-codex.diary.ru/p165695602.htm
-
-
26.11.2014 в 19:59«Слово "хареллан" у долийцев означает "предатель своего рода", но до века Башен оно не появлялось ни в каких эльфийских текстах. Вероятно, оно родственно словам "хариллен" ― "противостояние" ― и "хеллатен" ― "благородная борьба". Долийцы называют Фен'Харела богом обмана, но мне кажется, что более точным переводом будет "мятежный бог".
Против чего он восставал ― история нам не рассказывает. В долийских легендах Фен'Харел отправляет богов за пределы мира из любви к плутовству. Если бы мы лучше понимали древнеэльфийский, то вполне могли бы обнаружить, что более ранние версии легенды об Ужасном Волке не сводят всю его мотивацию к желанию навредить.»
― Сеналлен Тавернье, "О языческих и еретических традициях эльфов": Издано Университетом Орлея по заказу императрицы Селины.
-
-
26.11.2014 в 19:59«Андрасте, Владычица Наша, меч и огонь, противостоявший Тевинтеру. Она была выдана империи в обмен на королевство. Имя Маферата теперь ― синоним предательства. Но смогла бы Андрасте победить, а если нет, то чего бы мы лишились? Давайте посмотрим не только на историю действий, но и на их причины.
Когда армии верующих вторглись в земли империи, оказалось, что фронт подобен не волне, а стреле. А любой охотник вам скажет, что если целишься неточно, то и отдачи от лука не будет. Мы должны задуматься: до этого момента Владычица Наша одерживала победу над самой империей или над ее приспешниками? Возможно, Андрасте Вдохновенная не думала о6 этом. Но Маферат, бывший генералом, сражался за свою родину, а не за иллюзорные мечты. Победой или поражением было совершенное им в безвыходном положении предательство?
Маферат пошел на сделку, повлекшую за собой смерть Владычицы Нашей. Таковы факты. А после смерти Андрасте Маферату были дарованы южные равнины и все, что за ними. Очень щедрый дар; и тогда, должно быть, казалось, что всем этим невозможно управлять. Давайте посмотрим на Маферата и его наследие, разделенное между сыновьями, не обвиняющим взглядом, а с точки зрения тактики. Должно быть, он знал, что против одного врага Тевинтер всегда выстоит. Что, если он решил взрастить и других врагов Тевинтера и все это было не случайно?
Каких результатов добились Исорат, 3врион и Веральд?»
― Отрывок из книги "Негеройская история: статьи из "Уродливого Сердца Перемен". Собрано бардом Филлиамом!
-
-
26.11.2014 в 20:00Что может сдержать империю? Другая империя. Что может сдержать такой сильный народ, как тевинтерский? Только другой такой же. Давайте представим, что старший из сыновей, Исорат, не должен был чтить Маферата, уже обреченного своим предательством. Представим, что ему было сказано отвернуться от уз, связывающих его с Мафератом, и идти вперед, не оглядываясь на прошлое. Как тогда оценить его поступки?
Исорату была дарована земля, населенная разобщенными племенами. Его ответом стало великое объединение, причиной которого большинство считает гордыню. Изменения в торговле, переселения, имевшие целью нарушить местные союзы, и все это — ради централизации торговли и власти. Многие города были сровнены с землей ради образования новой столицы, сильного и влиятельного города нового народа: орлесианского Вал Руайо. И все это не во имя погибшей Андрасте, а для сдерживания возможных угроз из Тевинтера.
Власть стала единой, чего нельзя сказать о культуре. Построив новый Орлей, общество распалось на классы, и в народе зрела обида на правление выходца из Ферелдена. Хоть Исорат и не запятнал себя, как его отец, и сам считался жертвой, он все же был аламарри. Дорогие читатели! Что, если последним элементом, необходимым для объединения народа, стал не случай и даже не продуманные действия Исората, а всеобщая ненависть к нему? Сыновья Маферата смогли создать страну, равную Тевинтеру, но только ценой своих жизней.
— Отрывок из книги «Негеройская история: статьи из Уродливого Сердца Перемен» Собрано бардом Филлиамом!
-
-
26.11.2014 в 20:01Раз уж мы взялись пересматривать, что кем двигало, не будем останавливаться на сыновьях предателя. Первым предводителем молодого государства Орлей после сыновей была Джешевис, побывавшая женой-рабыней двух из них. Но обратимся к фактам. Гордая дочь Цириана, выбранная без злого умысла в жены Исоратом. Именно благодаря ее влиятельности у него появилась власть, достаточная для объединения. Представим, как она воспринимала объединение своего народа. На картинах она всегда изображалась печальной, но что, если с рождением нашей страны родилась и Игра? Если расценивать ее поступки как действия не подневольной женщины, а властительницы, что изменится?
Жертвой становится Исорат, по слухам жестокий, раскалывающий кланы из жажды власти. Его брат Веральд, изгнанный за свои интриги из Неварры, обращается к опечаленной жене и обещает ей новую жизнь. Братья сражаются, Веральд побеждает и просит руки Джешевис. Еще один ферелденец, жадный до власти. А через десяток лет робкая жертва Джешевис становится номинальным лидером восстания против последнего сына Предателя.
Будучи властительницей, она связана соперничеством гораздо более давним и тайно питает ненависть к Тевинтеру. И пока Исорат отвлечен (на удовлетворение личных потребностей или на создание страны, способной противостоять врагам его собственного нарада?), она приглашает на встречу его сломленного брата и настраивает одного против другого. Принимая предложение о браке от победителя, Джешевис роняет семена восстания среди тех, кто помнит, как еще совсем недавно их земли были отобраны.
Таким образом она становится правительницей, гюдьей. Но разве правление жертвы не должно быть смутным временем? Джешевис правит сорок два года. Совершенное не исправляется, никакого отмщения для народа не происходит. Она уже освоилась в новой ситуации.
Если цели Исората были эгоистичны, а целью Джешевис было исправить то, что он совершил, то Орлей был рожден от неспособности этих двоих достигнуть своих целей. Но если Исорат продолжал дело своего отца, а Джешевис хотела мести, то мы рождены благодаря их свершениям. От двух родителей, бывших вместе, но противостоявших друг другу.
— Отрывок из книги «Негеройская история: статьи из Уродливого Сердца Перемен». Собрано бардом Филлиамом!
-
-
26.11.2014 в 20:01Хоть Маферата и считают созданием, полным ревности и жадности, делами он показал себя не совсем таким. Хоть его слово и привело к гибели Невесты Создателя, его награда была быстро разделена и отчуждена. Посмотрим, что произошло с младшим из сыновей.
Об Эврионе нам известно мало. Он был средним братом, и править ему было поручено землями, ставшими впоследствии Маркой. Отец ничего от него не требовал «во славу имени своего». И эта свобода сказалась на результатах, ибо Эврион меньше своих братьев стремился к власти. Только он один вел за собой людей своим примером, а не приказами, и считал случившееся результатом жертвоприношения. Когда предательство было раскрыто, Эврион повел себя как человек сломленный и поделил свои владения между несколькими племенами. Это позволило ему сохранить семью, но привело к утрате влияния. И в наши дни Вольная Марка остается разобщенной.
О Веральде известно больше, ведь именно он дал начало нашей стране. Но в Неварре он вел себя безрассудно, и тут мы задаемся вопросом: была ли на то воля его отца-Предателя или же это была ошибка юности?
Маферат передал правление младшему сыну Веральду и никогда не предъявлял прав на Неварру. Он никогда не сидел на троне и редко появлялся в тех краях. Но именно здесь его ненавидят сильнее всего, поскольку, прикрываясь его именем, сын требовал эти земли себе в наследство. В отличие от Эвриона, Веральд не подавал пример другим, но требовал подчинения. Всегда при этом звучали имена его отца и матери, и заявлял он о том, что осуществляет их волю. Однако нет ни одного письменного потверждения тому от его отца, занимавшего трон Ферелдена. Остается загадкой, было ли это сделано умышленно.
Ибо после раскрытия предательства все, кто был связан с Мафератом, подверглись гонениям. Поскольку Веральд не упускал случая подчеркнуть свои связи с отцом, все его придворные до единого были убиты, а ему самому пришлось бежать. Если бы он хранил молчание, как, похоже, и завещал отец, возможно, Веральд удержался бы у власти. Но это бы значило, что предатель — совсем не такой, каким его изображают. А Веральд остался бы в Неварре и не оказался бы в Орлее. И не произошло бы следующего предательства, благодаря которому Орлей и был по-настоящему рожден.
— Отрывок из книги «Негеройская история: статьи из Уродливого Сердца Перемен» Собрано бардом Филлиамом!
-
-
26.11.2014 в 20:03Эти странные заметки, писанные при завесном огне, были спрятаны в Арборской глуши. Они так стары, что перевести их ни на один из ныне известных языков не удается.
Из Источника скорби исходит шепот. Разобрать все слова невозможно, но отдельные отрывки неожиданно проявляют тень изначального смысла:
"Мы попались. Рожденные здесь не понимают ни глубину нашей потери, ни почему старшие плачут, уходя в утенеру. Новые хранят верность Митал, но не понимают, чем была она когда-то. Когда не станет мудрых, чтобы вести их, они утратят представление о том, кем они должны стать.
Я буду учить их. Они должны служить. Мы должны быть готовы встретиться с теми, кто свергнет Митал. Я простилась со своим старым именем в тот день, когда начала служить ей. И простилась с новым теперь, когда ее больше нет. Пусть меня помнят только за печаль, надрывающую мое сердце".
На мгновение возникает чувство мучительной потери. Потом все исчезает.
-
-
26.11.2014 в 20:05Завесные письмена из руин в Арборской глуши. Текст такой древний, что переводу почти не поддается.
Из Источника Скорби исходит шепот. Разобрать все слова невозможно, но отдельные отрывки неожиданно проявляют тень изначального смысла.
"Она стряхнула сияние со звезд, разделила их на крошечные зернышки света, а потом собрала их в одно золотое древко. Андруил, кровь и сила, спаси нас от времени, когда это оружие ударит. Твой народ молится Тебе. Спаси нас в тот момент, когда мы станем Твоей жертвой".
Возникает на краткий миг картина искусного золотого копья, сияющего невыразимым жаром. Потом все темнеет.
-
-
26.11.2014 в 20:06«Победу в Большой Игре определяют не только военные силы, связи и интриги, но и то, чем кто готов поступиться.
Хороший тому пример ― монеты-капризы. Когда-то они были знаками признания: шевалье получали их от своих любовниц и покровителей. Традиция бросания капризов в фонтаны коренится в суеверии: монеты считались жертвой или взяткой Андрасте, чтобы та уберегла шевалье на поле боя. Чем больше монет человек мог отправить в воду, тем выше были его шансы избежать капризов судьбы ― отсюда и название. Со временем суеверная сторона традиции забылась; теперь капризы ― просто знак статуса. Чем больше у кого-то монет и чем более публично он их бросает, тем сильнее его положение в Игре.»
― Леди Альсиона, Карманный справочник вдовы по вхождению в приличное общество
-
-
26.11.2014 в 20:06«Император Флориан не только был затворником, но еще и терпеть не мог собственную внешность. Традиционно орлесианских императоров и императриц увековечивают в золоченом мраморе. Флориан, вынужденный заказать хоть какую-то скульптуру, выбрал красный песчаник, который есть только в Свистящих пустошах. Там же он потребовал и оставить его изваяние, чтобы никогда его не видеть.
Во время процедуры утверждения эскиза император бесцельно черкал пером по бумаге, рисуя кружочки рядом с королевским гербом, глазами статуи, размерами и стоимостью проекта. Подпись Флориана превратила бумагу в официальный государственный документ, а более скромные эскизы, спешно составленные и присланные в его покои, он отверг, посчитав дело закрытым.
Так появился орлесианский колосс.
Десятки скульпторов, сотни рудокопов и трое землемеров высочайшей квалификации выбрали в пустошах подходящий холм и приступили к работе. Через год работ они неожиданно обнаружили возле основания статуи древние гномьи руины. Сочтя это лишним признаком прочности грунта, они продолжили работу и вели ее до самой смерти Флориана. Унаследовавшая престол императрица Селина первым делом велела прекратить дорогостоящую работу над чудовищным монументом. "Надо дать нашим подданным, работающим над этим великим проектом, время на траур", ― сказала она.
Кто бы мог подумать: впоследствии императрица Селина так и не приказала возобновить работы над колоссом, равно как и не пыталась вывезти его из пустошей.»
― Леди Симона Тереза Жермен, "Об искусстве и памятниках императорского двора Орлея"
-
-
26.11.2014 в 20:06«Что касается Вашего вопроса о том, почему лев считается символом Орлея несмотря на то, что это животное водится только в восточной части Тедаса, ответ довольно прост. Лев украшает герб дома Вальмонов, правящего Империей со времен окончания Священного века; и действительно, именно с династией Вальмонов ассоциируется Орлей. До их правления символом Орлея был герб потомков Кордиллуса Драккона ― дракон.
Но почему на гербе изображен именно лев? Этот вопрос отсылает нас ко временам Ламбера Вальмона, молодого орлесианского капитана, проявившего отвагу во время скандально известной битвы при Айсли, положившей конец Четвертому Мору. Считается, что на поле боя молодой Вальмон, ослушавшись приказа, направил своих солдат на помощь окруженным антиванцам и тем самым спас их от полного разгрома. Поначалу командование было сильно раздосадовано, а действия капитана связали с его якобы увлеченностью кем-то из антиванского лагеря (что, кстати говоря, так и не было доказано), однако позже стало известно, что во главе сил антиванцев стоял сам король Азар Адалберто Кампана. В результате политических перегруппировок, произошедших по окончании Мора, Антива стала важным союзником Орлея, а Ламбер Вальмон стал героем Антивы. Ему была предложена рука одной из дочерей короля Азара, и он занял высокое положение в обществе. Впервые обретенный им герб украсил храбрый лев. Орлесианский император был вынужден принять ответные меры, и Вальмону был дарован титул маркиза. Только представьте себе: участник битвы с Мором возвращается в Вал Руайо, щеголяет женой королевских кровей и почестями, дарованными сразу двумя странами. Потому-то завистливые дворяне и прозвали его Чванливым Львом, чему он и не противился.
Позднее именно сын Ламбера ― Альфонс ― возглавил гражданскую войну против лжеимператора Ксавье Драккона. Он убил Ксавье в поединке; так родилась великая орлесианская легенда о том, как лев сразил дракона. Альфонс положил конец династии Дракконов и занял трон... а символ Орлея изменился навсегда.»
― Отрывок из письма брата Дженитиви, адресованное при нцу Кайлану Тейрину в году 9:20 века Дракона
-
-
26.11.2014 в 20:09«Осадные машины применялись в Тедасе веками; простейшие из них появились еще при Третьем Море. Тем не менее, из-за специфических требований они занимают особую нишу среди орудий войны. Армия, желающая изготовить требушеты или катапульты, должна хорошо снабжаться и быть достаточно организованной, чтобы заготовить все необходимые материалы и нанять военных специалистов, искушенных в постройке машин. На протяжении истории большинству армий, удовлетворяющих этим требованиям, просто-напросто не удавалось должным образом воспользоваться всеми преимуществами машин. К примеру, во время Третьего Мора арлесанцы и монтсиммарцы соорудили катапульты для метания горящих обломков в порождений тьмы, но причиняемый ими урон был довольно скромен и не оправдывал дороговизну орудий. В конце концов порождений тьмы оттеснили силами Серых Стражей, а не осадных машин.
Ресурсы для постройки осадных орудий были и у тевинтерской армии при наступлении на Вольную Марку и при защите от Священных походов в Черном веке. Но Империя полагалась преимущественно на силу магистров, которые были хоть и не так сильны, но куда более маневренны, чем осадное снаряжение. При переломе хода боя им не составляло труда быстро отступить.
В результате, когда дело дошло до боев с кунари в веке Стали, генералы, к своему великому негодованию, обнаружили, что рогатый супостат далеко ушел от них в технологии. Кунарийский порох, как считает большинство военных специалистов, создан без помощи магии, а лишь силами развитой алхимии, делающей кунарийские пушки гораздо действеннее любых требушетов.
Тем не менее, надежда остается. Со времени последнего Мора прошли века; маги, проживая в Кругах, не моryг нанести никому вреда, и специалисты Ферелдена и Орлея могут снова задуматься над оставленными было чертежами. Нам не нужна магия; в условиях отсутствия ограничений для человеческого разума следует искать иной подход. С нашими ресурсами и нашим стремлением к знанию мы можем легко превзойти диких кунари на поле боя.»
― "Кун, пушки и сталь: военные конфликты в послеморовом Тедасе"; написано в году 9:29 века Дракона, незадолго до начала Пятого Мора
-
-
26.11.2014 в 20:1052 Пар Волен: захваченный север
В 30-м году века Стали на побережье Пар Воллена, что на дальнем севере, увидели первые корабли кунари, и так началась новая эра военного искусства. История назвала это событие первой войной с кунари, хотя на самом деле то была кровавая односторонняя резня. Воины кунари в сверкающих стальных доспехах легко прорубали себе дорогу в рядах противника и продвигались далеко вглубь материка. Их пушки, подобных которым не видали наши предки, за считанные минуты разбивали стены городов в щебень.
Об оккупации кунари рассказывают разное. Говорят, они разлучали семьи и отправляли пленных в «учебные лагеря», дабы обратить их в свою веру. Сопротивлявшиеся навсегда исчезали в шахтах или строительных лагерях. Однако на каждый рассказ о злоключениях приходится рассказ о «просветлении, полученном через некий «Кун». Это либо свод философских воззрении, либо кодекс, который регулирует все стороны жизни кунари, а, возможно, то и другое. Один обращенный сегеронец утверждал, что испытывает жалость к отказавшимся принять Кун, как если бы завоеватели привели его к некоему откровению. «Всю свою жизнь, — писал он, — я следовал путем Создателя, куда бы он ни вел, но только Кун научил меня идти собственным путем».
Говорят, самый надежный способ уничтожить народ — не мечами, а книгами. По счастью, мир, привыкший противостоять Мору, не склонился перед чужеземными завоевателями. Так начались Священные Походы.
Главной силой войск, возглавленный Церковью, был Круг магов. При всей развитой технологии кунари, как выяснилось, люто ненавидели магию. Столкнувшись с пушками, Церковь ответила молниями и огненными шарами. Кунарийские армии были попросту задавлены численно превосходящим противником. При Марнус Пелл с двух сторон было столько погибших, что, говорят, Завеса в том месте непоправимо разорвалась, и до сих пор в развалинах бродят орды неупокоенных мертвецов. Однако с каждым годом Церковь продвигалась все дальше и дальше в земли, захваченные кунари, хотя обращенных в учение Кун оказалось нелегко вернуть в лоно Андрасте. К концу века Бурь кунари наконец были отброшены. Единственным краем, который после освобождения сохранил верность учению кунари, был Ривейн, и его правители попытались выторговать себе мир. Большинство стран людей — исключая Тевинтерскую империю — подписало Лломеринское соглашение: Этот шаткий мир сохраняется до сих пор.
— Из «Священные Походы: Исследование войн Церкви», написано сестрой Петрин, ученой монахиней.
-
-
26.11.2014 в 20:11Церковь появилась более девяти веков назад, и пелена времени уже заволокла некогда общеизвестные факты. Многие сейчас считают, что Церковь сама по себе создала и Орден храмовников, и Круг Магов. Мало кто помнит о самом существовании Инквизиции. Те же, кто помнит, зачастую полагают, что она была предшественницей Церкви, преследовала с ужасной жестокостью сектантов и магов, а потом преобразовалась в Орден храмовников. Но правда не совсем такова.
Нужно хорошо представлять себе доцерковный Тедас — мир, где единственная опора порядка, империя Тевинтер, только что рассыпалась в прах. Люди винили магию в смерти Андрасте, в Море, в ужасах, которые видели ежедневно, — и не без оснований. Сельскую местность наводняли одержимые и демоны. Нигде не было безопасно. И тогда разрозненные группы борцов образовали Орден искателей истины; они были полны решимости возродить порядок, ибо никто другой не был готов сделать то, что должно. Истина, которую они открыли, тот вопрос, на который они пытались ответить, помогли вернуть рассудок обезумевшему миру.
Было ли это эпохой террора? Возможно. Есть свидетельства того, что они неусыпно защищали равно магов и обычных людей. Если они вмешивались, то устраивали суд на месте и без промедлений. Эта-то непредвзятость и породила их дурную репутацию; поскольку под суд Искателей рано или поздно попадали представители всех классов и народов, про их "Инквизицию" стали думать как про организацию, которая всегда сама по себе и никогда не встаёт ни на чью сторону. Но они сами считали себя добропорядочными и верили, что чтят истинные заветы Создателя. И никогда это не было столь очевидно, как в тот момент, когда они сложили свои знамена, поддержав только-только созданную Церковь. Они всем сердцем верили, что Орден храмовников — именно то, что нужно отчаявшемуся Тедасу во времена испытаний. В конце концов, Инквизиция состояла из независимых идеалистов, а не церковных фанатиков; с этим нельзя поспорить.
— Брат Дженитиви, "В поисках знания: путешествия церковного учёного"
-
-
26.11.2014 в 20:1154 Первый Mop, часть вторая, рождение Архидемона
В наше время люди слабо представляют себе последствия Второго греха. Нет, конечно, если спросить об этом тех, кто благочестив и религиозен, они будут рьяно проклинать порочную магию, не жалея ни слов, ни чувств. Однако среди ныне живущих нет тех, кто бы на самом деле помнил ужасы, наводнившие мир в ту эпоху. Письменные документы, если они и были, увы, не пережили последовавшей затем эры хаоса и невежества. В нашем распоряжении лишь рассказы выживших, изустно передаваемые на протяжении всех темных веков, и догмат Церкви, что наставляет нас. А это, следует признать, крайне мало.
Полагаю, я не преуменьшу, если скажу, что Второй грех выпустил на волю бич всего живого в Тедасе. Порождения тьмы куда опаснее, чем самая страшная чума. Это безжалостная сила природы, пришедшая в наш мир как гнилостный ветер. По опыту дальнейших Моров (так стали называть нашествия порождений тьмы, и это самое точное название, какое только можно было придумать) мы знаем, что везде, где проходят — порождения тьмы, воцаряются болезни и голод. Сама земля оскверняется от их присутствия, а небо наливается черными тучами. Я не преувеличу, друзья мои, если скажу, что большое скопление порождений тьмы — знак страшного катаклизма.
Считается, что те самые проклятые магистры, ставшие первыми порождениями тьмы, забрались глубоко под землю, что бы найти убежище во тьме гномьих Глубинных троп и там, в тенях, размножились. Движимые не то неким замыслом, не то остатками поклоненияв своем разуме, они пытались найти Старых богов, которым когда-то служили. И они нашли то, что искали: Думата, первого среди Старых богов, известного как Дракон Тишины, перед тем, как Создатель заключил его и всех его братьев под землю за Первый грех — за то, что они узурпировали место Создателя в сердце человечества.
Спящий дракон проснулся, освобожденный из заточения своими искажёнными почитателями, и скверна перекинулась на него самого. Думат был преобразован в первого Архидемона. Его могущество встало на службу воспаленному, нечестивому разуму. Думат воспрял и снова взмыл в небеса, неся разорение в мир, созданный Создателем. Орда порождений тьмы следовала за ним по пятам. Старый бог стал оком темной бури, что грозила опустошить весь мир.
— Из «Истории падения Тедаса». Брат Дженитиви, ученый Церкви.
-
-
26.11.2014 в 20:19da-codex.diary.ru/p166552505.htm
-
-
26.11.2014 в 20:19da-codex.diary.ru/p166552742.htm
-
-
26.11.2014 в 20:19da-codex.diary.ru/p166552780.htm
-
-
26.11.2014 в 20:23Мало кто ездит на запад, в Перендейл, ради удовольствия. Обитателей в этом каменистом краю немного: в основном добытчики серебра, виверны да поразительно драчливые горные козлы. В давние времена горы вокруг города кишели драконами; возможно, именно драконы и привлекли внимание королевского рода Пентагастов.
Во всяком случае — уж точно не козлы.
Хотя с конца Благословенного века эти земли принадлежат Неварре, город сразу напоминает о типичной орлесианской провинции. Ворота Перендейла украшены резьбой со "львами, убивающими драконов"; множество орлесианских львов можно встретить и на различных городских постройках. До сих пор многие горожане лелеют надежду, что императрица вернет город под крыло Империи.
Большинство историков сходится в том, не драконы, не серебро и уж конечно не козлы положили начало многовековой войне между Орпеем и Неваррой. Все началось с императора Этьена Вальмона и Пентагастов.
В году 7:82 века Бурь династия Пентагастов. вновь взошедшая на престол после перерыва в несколько поколений, желала наладить союзы, утерянные династией Ван Маркхэмов, и для этого обратилась к императору с предложением об укреплении мира посредством супружества. Император, от которого все настойчивее требовали обзавестись наследником, отверг свою семнадцатилетнюю императрицу и женился на принцессе Сотирии Пентагаст. Предполагалось, что это обеспечит мир и сотрудничество между Неваррой и Орпеем.
Но одно дело пообещать, а другое — сделать. К году 7:97 века Бурь у Сотирии по-прежнему не было детей, и император отправил ее в монастырь, чтобы жениться на любовнице. Как мог догадаться любой, кроме самого Этьена, неваррцы восприняли это неодобрительно. Гневные письма в императорский дворец возили повозками. Пентагасты даже прислали в Орлей небольшой военный отряд за принцессой Сотирией. Но военные действия неваррцы пока что не начинали. Они были стратегами и умели выждать, когда нужно. В году 8:46 Благословенного века, когда большая часть орлесианских войск была брошена в Ферелден, Пентагасты объявили войну Орлею. Орлей сумел выстроить защиту и вытеснить неваррцев из Гислена и Арлесана, но потерял при этом значительную часть северных территорий. Перендейл так и не был отвоеван и по сей день остается символом невозможности мира между двумя державами.
— Брат Дженитиви, "В поисках знания: путешествия церковного ученого"
-
-
26.11.2014 в 20:23Свет поведет ее
По путям этого мира в другой.
Ибо верит она в Создателя, и огонь — ее вода.
Как мотыльки видят свет и летят в огонь,
Она увидит пламя и полетит на свет.
Не будет для нее сомнений на 3авесе,
Не коснется ее страх смерти, ибо Создатель
Будет ее маяком и щитом, ее опорой и ее мечом.
— Трансфигурации, 10:1. Часто поется оплакивающими при зажжении свечей.
-
-
26.11.2014 в 20:23И, когда чёрные тучи опустились на них,
Они узрели плоды своей гордыни
И впали в отчаяние.
Деяние мужчин и женщин,
Плод их спеси.
Невыносимая скверны скорбь.
— Погребальные песни, 7:10-11
Гордыня! Есть ли грех, что клеймит нас сильней? Гордыня побудила магистров древнего Тевинтера погрузить Златой град в черноту; она подтолкнула Маферата к предательству возлюбленной Андрасте; она облапошивала королей и оставляла в дураках простолюдинов с тех самых пор, как Создатель сотворил нас из праха.
Гордыня часто прячется под личиной уверенности. Кто из нас, скажите, не глядел на нашу прекрасную страну с мыслью: "Конечно, мы здесь в безопасности, мы под защитой. Должно быть, раз мы сильны и мудры, наш мир может жить вечно". Стихи Песни говорят верующим: пойдите, взгляните на древние руины и спросите себя: кто помнит лица живших там когда-то? Лишь знание Создателя полно. Его слова, которые донесла нам благословенная Андрасте, — единственный надёжный оплот в нашем мире. Без Песни страна обречена на забвение.
— "Заметки о Песни Света" Матери Безории из Великого Собора, 9:37 века Дракона