Сухая пыльная земля жадно поглощает падающие на нее соленые капли. Какое-то крошечное насекомое замирает, прислушиваясь к вибрациям, и стремглав уносится прочь, подальше от невидимой энергии. Капли падают, и темные круги сливаются воедино, очерчивая, как в зеркале, того, кто их создал.
Первобытные эмоции из жажды крови и горя сливаются вместе, образуя смертельную коктейль, который ломает сильнейших людей. Распоряжаться силой - это дело разума, а не руки или груди. - Лишь мудрейшие обращаются к Его внутреннему храму, чтобы отделить разум от всепожирающего безумия. Искушающие голоса, сулящие славу, поджидают на пути слабых, на пути плоти, и влекут смерть куда худшую, чем от раскаленного свинца или стали. Эти пустые обещания вечно будут отдаваться в бездне. Живя в комфорте среди материальных ценностей, слишком легко не понять истинного значения неконтролируемой ненависти. Не понять силу борьбы против чистой, неколебимой веры, против врага, что слушает лишь голос своей души. Бесконтрольная ненависть. Влияющая и отрицающая невиновность. Шрам этот вечен и находится внутри.
Дождь, теперь красный, платит по долгам минувших деяний. Он проникает глубже в землю, покуда разум замедляет свое течение. Что привело, что притянуло его сюда? Разум угасает, возвращаясь к давнишней памяти об истинной чистоте. Он вступил в войну, как новорожденный вступает в мир, не зная ни об ужасах, ни о свете Создателя, что его спасет. Сверху доносится звук металла, скользящего по коже. С того мгновения, как он родился, до его недалекого уже последнего вздоха его разум обрабатывал и анализировал полученные знания и опыт. Да, он полагал, что будет мудрым в собственных глазах, но лишь поистине смиренный осознает, как мало знает. Предвзятость, предположения и все фальшивые предлоги и отговорки уступают место звуку стремительной стали, и тогда наконец его душа, уже готовая, как и глаза его, сухие от этого последнего осознания, входит в благодать Его в чистейшей своей форме.
— Из “Смерти храмовника”. Сер Эндрю, рыцарь Анрдасте и архивариус храмовников, год 9:04 Века Дракона.
*текст, на самом деле очень глубокий и филосовский
Первобытные эмоции из жажды крови и горя сливаются вместе, образуя смертельную коктейль, который ломает сильнейших людей. Распоряжаться силой - это дело разума, а не руки или груди. - Лишь мудрейшие обращаются к Его внутреннему храму, чтобы отделить разум от всепожирающего безумия. Искушающие голоса, сулящие славу, поджидают на пути слабых, на пути плоти, и влекут смерть куда худшую, чем от раскаленного свинца или стали. Эти пустые обещания вечно будут отдаваться в бездне. Живя в комфорте среди материальных ценностей, слишком легко не понять истинного значения неконтролируемой ненависти. Не понять силу борьбы против чистой, неколебимой веры, против врага, что слушает лишь голос своей души. Бесконтрольная ненависть. Влияющая и отрицающая невиновность. Шрам этот вечен и находится внутри.
Дождь, теперь красный, платит по долгам минувших деяний. Он проникает глубже в землю, покуда разум замедляет свое течение. Что привело, что притянуло его сюда? Разум угасает, возвращаясь к давнишней памяти об истинной чистоте. Он вступил в войну, как новорожденный вступает в мир, не зная ни об ужасах, ни о свете Создателя, что его спасет. Сверху доносится звук металла, скользящего по коже. С того мгновения, как он родился, до его недалекого уже последнего вздоха его разум обрабатывал и анализировал полученные знания и опыт. Да, он полагал, что будет мудрым в собственных глазах, но лишь поистине смиренный осознает, как мало знает. Предвзятость, предположения и все фальшивые предлоги и отговорки уступают место звуку стремительной стали, и тогда наконец его душа, уже готовая, как и глаза его, сухие от этого последнего осознания, входит в благодать Его в чистейшей своей форме.
— Из “Смерти храмовника”. Сер Эндрю, рыцарь Анрдасте и архивариус храмовников, год 9:04 Века Дракона.
*текст, на самом деле очень глубокий и филосовский