Две тысячи зим назад эльфы и гномы были сильнейшими народами на Тедасе. Эльфы правили поверхностью земли, а гномы — под ней. Эльфы веками оттачивали искусство магии, ремесла, рисования, и, говорят, были почти бессмертны. Когда на Тедас прибыли люди, эльфы оказывали им помощь несмотря на то, что пришельцы, по их мнению, были грубы и нетерпеливы. Эльфы были в поражены, когда раскованность и праздность, принесённая людьми, начала убивать их. Эльфы были в ужасе, когда обнаружили, что пребывание рядом с людьми укорачивает их срок жизни и превращает их в смертных. Они попытались отгородиться от прочей части Тедаса, но возвышающаяся Тевинтерская Империя обрушила на них свои легионы и магию крови. Эльфийские королевства Арлатана (Arlathan) пали, а выжившие на века стали рабами Империи.
Когда свобода наконец вернулась, она длилась недолго. Эльфы, обретя новый дом — Долы (Dales) — попытались возродить потерянную культуру Арлатана, включавшую поклонение древним эльфийским богам, но Церковь не собиралась это терпеть. Она объявила Священный Поход (Exalted March) против Долов, обвиняя эльфов в магии крови и использовании других запрещённых обрядов — и эльфы во второй раз потеряли свой дом. Выжившие частью стали кочевниками, а остальных разбросало по различным королевствам людей. Где так называемые городские эльфы и живут по сию пору, считаясь гражданами второго сорта, и в основном довольствуясь долей слуг и чернорабочих. Лишь немногие из них помнят о культурном наследии своего народа, а говорят на эльфийском языке — и того меньше, и ни один не проживает больше, чем обычный человек. Они живут в изолированных районах города, известных как эльфинажи. Озлобленные и униженные, многие городские эльфы становятся на путь преступления. Эти бандиты, как правило, только укрепляют предубеждение, с которым большинство людей относятся к городским эльфам.
_________________
Когда в результате Священного похода на Долы эльфийское царство пало, и великое множество эльфов снова лишилось крова, Верховная жрица Рената I объявила, что все земли, верные Церкви, должны давать обездоленным пристанище в стенах городов. Если вспомнить зверства эльфов в Ред- Кроссинг, этот шаг был величайшем милостью со стороны Церкви. Однако было выдвинуто условие - эльфы должны были отказаться от языческих богов и начать жить по
законам Церкви.
Некоторые эльфы объединились, отвергнув наш жест доброй воли. Они известны нам как долийские эльфы - бродяги, сохранившие эльфийские обычаи и ненависть к людям. И по сей день долийские эльфы небезопасны для тех, кто странствует неподалеку от их лагерей. Однако же, большинство эльфов сочло в высшей степени благоразумным жить под людским покровительством.
Таким образом, мы впустили эльфов в наши города и постарались помочь им влиться в наш жизненный уклад. Открыв для них двери своих домов, мы позволили им работать слугами и батраками. Здесь, в Денериме, у эльфов есть даже свой квартал, и управляет там их соплеменник. Большинство из них показали себя полезными членами общества, хотя есть и малая часть недовольных. Шатаясь по городу, эти смутьяны и мятежники ведут себя самым неподобающим образом, и чинят досадные беспорядки, бунтуя против властей.
--Из сборника Ферелден: фольклор и история, составленного сестрой Петриной, церковной ученой.
____________________
Непросто рассказывать детям нашего клана о тех из нашего народа, кто решил жить в шемленских городах. Дети спрашивают меня: «Кому охота терпеть такое к себе отношение?» И я не знаю, что им ответить — ответа на этот вопрос у меня попросту нет. Эльфы были освобождены, но часть из них вернулась служить своим бывшим хозяевам. Они подобно животным обитают в огороженных стеной кварталах шемленских городов; они выполняют самую отвратительную работу и ничего за это не получают. Зачем им это нужно? Даже не знаю.
Мы рассказываем нашим детям, что эльвенаны сильные и гордые, но потом они слышат об этих городских эльфах, которые покорно склоняются перед людьми. Как вырастить детей гордыми, если они знают, что есть в нашем народе и такие, кто молча терпит, как их втаптывают в пыль? Поэтому мы говорим нашим детям, что этих городских эльфов надо жалеть, что они порвали со своим народом, порвали с наследием предков. Мы рассказываем им, что некоторые так привыкают к подчинению, что будучи освобождены, просто не знают, как им дальше поступать. Они слабы и всего боятся — страшатся неизвестности, боятся нашей бродячей жизни… Но прежде всего они боятся даже надеяться на то, что когда-нибудь у нас будет своя родина.
— Гишарель, хранитель клана Ралаферин долийских эльфов.
Когда свобода наконец вернулась, она длилась недолго. Эльфы, обретя новый дом — Долы (Dales) — попытались возродить потерянную культуру Арлатана, включавшую поклонение древним эльфийским богам, но Церковь не собиралась это терпеть. Она объявила Священный Поход (Exalted March) против Долов, обвиняя эльфов в магии крови и использовании других запрещённых обрядов — и эльфы во второй раз потеряли свой дом. Выжившие частью стали кочевниками, а остальных разбросало по различным королевствам людей. Где так называемые городские эльфы и живут по сию пору, считаясь гражданами второго сорта, и в основном довольствуясь долей слуг и чернорабочих. Лишь немногие из них помнят о культурном наследии своего народа, а говорят на эльфийском языке — и того меньше, и ни один не проживает больше, чем обычный человек. Они живут в изолированных районах города, известных как эльфинажи. Озлобленные и униженные, многие городские эльфы становятся на путь преступления. Эти бандиты, как правило, только укрепляют предубеждение, с которым большинство людей относятся к городским эльфам.
_________________
Когда в результате Священного похода на Долы эльфийское царство пало, и великое множество эльфов снова лишилось крова, Верховная жрица Рената I объявила, что все земли, верные Церкви, должны давать обездоленным пристанище в стенах городов. Если вспомнить зверства эльфов в Ред- Кроссинг, этот шаг был величайшем милостью со стороны Церкви. Однако было выдвинуто условие - эльфы должны были отказаться от языческих богов и начать жить по
законам Церкви.
Некоторые эльфы объединились, отвергнув наш жест доброй воли. Они известны нам как долийские эльфы - бродяги, сохранившие эльфийские обычаи и ненависть к людям. И по сей день долийские эльфы небезопасны для тех, кто странствует неподалеку от их лагерей. Однако же, большинство эльфов сочло в высшей степени благоразумным жить под людским покровительством.
Таким образом, мы впустили эльфов в наши города и постарались помочь им влиться в наш жизненный уклад. Открыв для них двери своих домов, мы позволили им работать слугами и батраками. Здесь, в Денериме, у эльфов есть даже свой квартал, и управляет там их соплеменник. Большинство из них показали себя полезными членами общества, хотя есть и малая часть недовольных. Шатаясь по городу, эти смутьяны и мятежники ведут себя самым неподобающим образом, и чинят досадные беспорядки, бунтуя против властей.
--Из сборника Ферелден: фольклор и история, составленного сестрой Петриной, церковной ученой.
____________________
Непросто рассказывать детям нашего клана о тех из нашего народа, кто решил жить в шемленских городах. Дети спрашивают меня: «Кому охота терпеть такое к себе отношение?» И я не знаю, что им ответить — ответа на этот вопрос у меня попросту нет. Эльфы были освобождены, но часть из них вернулась служить своим бывшим хозяевам. Они подобно животным обитают в огороженных стеной кварталах шемленских городов; они выполняют самую отвратительную работу и ничего за это не получают. Зачем им это нужно? Даже не знаю.
Мы рассказываем нашим детям, что эльвенаны сильные и гордые, но потом они слышат об этих городских эльфах, которые покорно склоняются перед людьми. Как вырастить детей гордыми, если они знают, что есть в нашем народе и такие, кто молча терпит, как их втаптывают в пыль? Поэтому мы говорим нашим детям, что этих городских эльфов надо жалеть, что они порвали со своим народом, порвали с наследием предков. Мы рассказываем им, что некоторые так привыкают к подчинению, что будучи освобождены, просто не знают, как им дальше поступать. Они слабы и всего боятся — страшатся неизвестности, боятся нашей бродячей жизни… Но прежде всего они боятся даже надеяться на то, что когда-нибудь у нас будет своя родина.
— Гишарель, хранитель клана Ралаферин долийских эльфов.