Двадцать лет в Легионе мертвых. Видел я пауков размерами с бронто, видел маток, что возлежали, набухшие мерзостной гнилью, в окружении своих осквернённых отпрысков, и тварей, которым нет названия и чья плоть противна естеству. Однако самое худшее встретилось мне в старой шахте тейга Гейдрун.

Мы гнались там за эмиссаром и загнали его в тупик, образованный завалом. Бой был страшен. Эмиссар убивал моих воинов одного за другим, и наконец, в живых осталось только четверо. Когда нам уже казалось, что здесь нам и суждено исполнить свою клятву, бой наш пробудил нечто, спавшее испокон веков.
То, что казалось мне грудой камней под ногами, обрело вдруг чудовищный облик. Это была тварь из камня, облекшая раздробленного в кости скелет некогда живого существа. Каменный дух. Душа гнома, так глубоко предавшегося злу, что сам Камень отверг его. Одним ударом ударом каменной своей руки сокрушил он эмиссара, потом повернул к нам свой безглазый череп. Мы бежали вверх по тоннелю, а по пятам за нами неотступно грохотали каменные шаги духа.
Добежав до тейга, мы повернулись к нему, понимая, что на открытом месте спрятаться нам негде, и надежды убежать от духа у нас тоже нет. Однако же он, достигнув конца тоннеля, ударил со всей силы по крепям свода и погрёб себя под обвалом. Быть может, он познал нечто вроде раскаяния. Быть может, его заблудшая душа распознала себе подобных.

-- Из дневников Амруна, воина Легиона мёртвых